Грешные души
Шрифт:
– Оставайтесь столько, сколько потребуется. Это меньшее, чем я могу загладить свою вину перед Ифе.
«Люди фараона нас, может, и не найдут, но Анубис…»
– Меджаи не единственная наша проблема, – не раздумывая, сказала она.
Кейфл бросил на неё предостерегающий взгляд. И девушка только тогда поняла, что стоило подумать, прежде чем раскрывать правду о богах. Однако отступать было поздно. Атсу уже напряжённо ожидал её следующих слов.
– Он приютил нас в своём доме и должен знать, чем рискует, – оправдалась Ифе,
Хекау недовольно кивнул.
– Я умный мальчик, – сказал Атсу. – Вижу, что передо мной принц. Думаю, кроме меджаев, вас ищут все слуги Хафура.
– И кое-кто ещё, – добавила Ифе. – Что ты знаешь об Анубисе?
– Ты имеешь в виду гончую Осириса? Карателя, что помогает ему вершить суд над душами в Дуате?
Девушка коротко кивнула.
– При чём здесь он?
– Это и есть наша проблема, – с довольной улыбкой сказал Кейфл, видя, что вор не верит.
Атсу нахмурился, пытаясь осмыслить услышанное. «Наверное, солнце на крышах всё-таки ударило их по головам…» – решил он, но всё же уточнил:
– Хотите сказать, что за вами гонится Анубис?
«Он не верит…» – обеспокоенно поняла Ифе.
«Отлично, недалёкий ум не в силах осознать истинную опасность», – ухмыльнулся Кейфл.
– Если расскажу больше, ты вообще сочтёшь нас безумцами, – грустно сказала девушка. – Но Анубис действительно способен появиться здесь в любой момент.
– Можешь отозвать своё щедрое предложение, и мы пойдём своей дорогой, – добавил принц.
Не обращая внимания на Кейфла, Атсу подошёл к аментет.
– Это правда?
– Да.
– И ты решила рассказать, зная, что я могу выгнать вас в лапы меджаям?
Ифе не ответила. Всё было понятно без слов.
После недолгого молчания Атсу кивнул, соглашаясь с собственными мыслями.
– Этот храм был моим убежищем долгие годы. И, надеюсь, вы тоже найдёте здесь, пусть и временный, но покой.
– Ты сумасшедший?
– Кейфл! – недовольно одёрнула принца Ифе.
Но вор не обиделся.
– Ничего. Он прав, во мне есть капля безумства. Как и благородства. Сейчас я предлагаю вам отдохнуть. Вы это заслужили.
Девушка улыбнулась. И от благодарности, что отразилась на её лице, вор почувствовал новый укол вины за прошлые поступки. Который он попытался скрыть за очередной ухмылкой.
– Боюсь, что в храме не так много мест для отдохновения. Поэтому мы с принцем останемся здесь, а Ифе может занять мою комнату.
– Я бы предпочёл не разделяться, – нахмурился Кейфл.
– В ответ на моё гостеприимство это почти оскорбление.
Устав от колкостей, девушка поспешила прервать их.
– Мне подойдёт любое место. И я действительно хотела бы отдохнуть.
Атсу кивнул, а Кейфл поджал губы.
– Прошу за мной, прекрасная Ифе.
По длинным полуразрушенным коридорам Атсу привёл её в тесную, но относительно целую комнату.
Девушка
– Не хоромы принца, но жить можно, – задумчиво протянул вор.
– Спасибо, – улыбнулась Ифе. – Ты точно не против, что я занимаю твою комнату?
– Не глупи. Я сам предложил.
Девушка кивнула, нерешительно подходя к низкой деревянной кровати, над которой даже было подобие балдахина, пусть и порванного.
– Чистая вода есть в источнике в главном зале. Не в том болоте, а у стены. Если хочешь переодеться – бери что угодно из того сундука.
– Не стоит…
– Хоть и вор, но я знаком с законами гостеприимства. И мне не жаль поделиться тем, что есть. А сменить наряд…Тебе действительно стоит.
После этих слов Атсу вышел, оставив Ифе одну. Только тогда она поняла, что по-прежнему была облачена в одежду наложницы. В полосы ткани, не прикрывавшие почти ничего, ещё и оборванные после перевязки Кейфла.
Вздрогнув от запоздалого смущения, Ифе поспешила открыть сундук. Внутри лежали вещи, похожие на те, что носили люди с базарной улицы. Простые ткани тусклых цветов, мешковатые облачения… Но девушка была рада и им.
Переодевшись в коричневатый балахон и подпоясав его куском ткани такого же цвета, Ифе облегчённо выдохнула. Теперь она чувствовала себя намного удобнее.
В свете одинокой масляной лампы на дне сундука что-то блеснуло. Девушка потянулась на свет и извлекла треснутое мутное зеркало. Увидев своё отражение, она задумчиво нахмурилась. Мешковатая одежда мало кого могла украсить, но Ифе она делала удивительно хрупкой и изящной. После побегов и всех треволнений, свалившихся на неё с момента возрождения, она впервые задумалась о собственной внешности.
«Я красива?..» Мересанх называла её очаровательной. Кейфл и Атсу – прекрасной. Но Ифе уже начинала понимать, что это могло быть просто проявлением вежливости.
«Мне бы хотелось быть красивой, – она по-ребячески хихикнула. – За мной гонятся меджаи и Анубис, я ничего не знаю о мире, не помню прошлого и всё равно думаю о какой-то красоте!»
Но, какими бы бессмысленными ни были такие мысли, они приносили ей удовольствие.
– Ифе, прости…
От прохода в комнату, занавешенного тканью, послышался неуверенный стук и голос Атсу.
– Я могу войти?
– Конечно, – улыбнулась девушка. – Это твоя комната.
Вор отодвинул ткань, входя. На его лице красовалась странная смесь уверенности и смущения.
– Я хотел ещё раз извиниться за… За всё. И поговорить. Ты не против?
– Не против, – кивнула Ифе.
Атсу улыбнулся и более уверенно шагнул в комнату. Аментет присела на краешек кровати.
– Я уже извинялся за то, что случилось на базаре. Но так и не сказал, как мне жаль, что я оставил тебя во дворце.