Грешным делом
Шрифт:
Иногда после работы вчетвером мы теперь выпивали бутылочку портвейна а закутке ресторана, перед тем, как разъехаться по домам, а потом по дороге домой шутили и смеялись, рассказывая друг другу всякие байки.
Однажды в пятницу портвейна оказалось больше, чем нужно и Зоя с Анастасом напросились к нам с Цилей в гости.
Тот вечер, как сейчас помню, был по-осеннему туманным и дождливым. Ядрёной желчью отражался в каплях дождя на стёклах взятого нами на прокат такси свет фонарей. Надрывно кричал из радио «Прощай!» Лещенко. Прижавшись виском к стеклу, глухо подпевал ему Анастас.
Зоя,
– Только не консервы, прошу, – напутствовала Стаса Зоя, доставая из сумочки и протягивая ему деньги.
– Да у меня свои! есть – Оттолкнул он её руку.
Минут через десять Анастас вернулся, сияя от удовольствия.
– Держите, – крякнул он, выгрузив на колени Зои галеты, воблу и литровую бутылку спирта.
– Это что, горючее для машины? – Шевельнула она бутылкой. – Но тогда почему так мало?
– Ничего себе мало! – Хохотнул шофёр. – Да на этом можно в Брёхово уехать!
– Где это -Брёхово? – Удивилась Зоя.
– Причём без колёс, – заржал Анастас, не дав уйти разговору в географическое русло.
– Мы вообще –то про закуску, – не дала развиться теме Циля:
– Эй, повар, у нас же дома есть сказочно вкусная еда? – Обратилась она ко мне.
Вопрос был провокационным. Хотя всё правильно, раз я повар –значит, должен иметь дома вкусную еду. Но как раз её –то там и не было! Сапожник без сапог в нашей стране –нормальное дело.
– Если ты имеешь в виду сказку про три апельсина, то- да! – Свёл я всё к шутке.
Никто не засмеялся, кроме меня. Я встал вспоминать.
Дома в холодильнике, как я увидел утром оставались впрямь апельсины, кажется, три, какой –то напиток в стеклянной таре, лимонад вроде, пара яиц и бутылка молока.
– Ну, омлет мы утром сделаем, – буркнул я, – а вот ужин…Слушай, шеф, может, заедем в гастроном, он тут рядом…
– А чего вы хотите там купить в пятницу вечером? – Всполошилась Зоя, отнимая ото рта бутылку с ликёром.
– Ну, завтрак туриста какой –нибудь взять, хлеба…
– Издеваешься? У нас в гастрономе под закрытие в пятницу только кассу и можно взять! – Сказала она.
Потом, обратившись к водителю, спросила:
– Шеф, вы пивняк в четвёртом знаете?
– «Тошниловку» -то ? Кто ж её не знает! – Охотно отозвался шеф.
– Вот. Там рядом база продовольственная. Поехали туда.
Машина тронулась. Проехав несколько светофоров, завернула направо и тихо поехала вдоль домов.
– Где –нибудь здесь встать можете? –Спросила Зоя водителя, когда мы стали подъезжать к Торговому центру.
Он кивнул, притормозив.
– Нет, только не здесь, тут вы движению помешаете. Давайте направо, прямо метров десять, ещё раз налево, туда, где площадь, и там у ворот базы притормозите.
Водитель опять кивнул, он оказался покладистым, немного проехал и остановился у ворот, как просили. Когда машина остановилась и Зоя вышла, Анастас, нарушив тишину, осторожно спросил, переводя взгляд с меня на Цилю:
– А Зоя –
– Зойка у нас обеспеченная, – сказала Циля, не без нотов гордости за подругу. – С квартирой, дачей и машиной.
– Куда же она пошла? – Сразу заволновался Стасик, крутя головой.
– На склад, – засмеялась Циля, – у неё мать товароведом работает, она сегодня на сутки заступила.
– Товароведом? Чего, правда?! Вот это да! – Засуетился Анастас, в очередной раз развеселив Цилю. – Я всю жизнь мечтал о такой встрече! Всю жизнь! Слушай, это надо отметить!
Открыв дверь, он стал вылезать из машины. Прежде, чем окончательно выйти, он наклонился в салон и сказал:
– Пойду, посторожу её, а то не дай бог хулиганы пристанут!
На эту его реплику я только ухмыльнулся. Циля, катая по сиденью бутылку спирта двумя пальчиками, весело захихикала:
– Вот народ эти армяне, им бы тёщу побогаче!
– А кто бы от такого отказался, – пошутил я, оглядываясь на неё.
Циля не ответила на эту мою реплику, начав что –то нарочито внимательно разглядывать за окном. Я вспомнил, что её родители погибли и, значит, с тёщей её муж тоже никогда не познакомится.
– Вы бы от богатой тёщи наверно тоже не отказались? – Спросил я, не знаю, зачем у шофёра.
Тот, ухмыльнувшись, мелко кивнул. Я обернулся, посмотрев на Цилю, но она всё с тем же отсутствующим видом смотрела в окно, будто говоря этим: «И ты туда же»! Ругая себя, на чём свет стоит, я подумал: кто ж меня за язык всё время тянет!
Повисла пауза, во время которой я тоже стал смотреть в окно. Машина стояла возле большого Торгового центра, где помимо мелких магазинов располагались пивная и товарная база. Тоненькие деревья, торчавшие из чёрных земляных квадратов прямо посреди асфальтовой площади, почерневшие и голые, были облиты дождём и словно залакированные. Дул резкий ветер. Низко опустившись, клубились отвратительно сизые, вызывающие тоску в сердце облака. Мокрый снег, оползая по стёклам, кривил прохожих. Я подумал: не случайно, что люди у нас пьют. Как не пить при таком климате? Всё время холодно и капает. А напившись, люди начинают оскорблять друг друга, даже драться, как иначе? Ведь если тебя оскорбляют, приходится отвечать. А ты до сих пор не умеешь драться, перешёл я привычно на себя. Хотя тебя сто раз учили. Дождёшься, кто-нибудь тебя изобьёт. Ты уже по лесу пройти не можешь, чтобы тебе веткой не дало по морде! Сама природа против тебя!
Будто в подтверждение этих мыслей из-за пелены облаков выглянула Луна одетая, как бродяга в немыслимый балахон из грязной ветоши. Едва глянув на неё, я отвёл глаза, зная, что эта дама готова обидеться на каждого, кто заметит, что она полная.
Циля всё также сидела, глядя в окно, время от времени прикладываясь к бутылке «Шартрёза», которую оставила ей Зоя, но без удовольствия, а как -то по инерции. Говорить было не о чем и я продолжил философствовать, глядя перед собой.
Так вот – климат! Давно подмечено, что любая местность что –нибудь да значит. Плато Наска, например, олицетворяет вечно нераскрытую тайну. Британские острова – бодрствующего льва. Калифорнийская долина – тихое шествие Смерти.