Грешный маркиз

Маккензи Салли

Эмма, нахмурившись, убрала свою чашку.

– Мистер Ламберт сказал, что спрятал бренди. – Она прикусила губу. Не ее дело наводить здесь порядок.

Леди Беатрис пожала плечами и убрала бутылку назад в корзину.

– Может быть, мистер Ламберт и отличный дворецкий, но куда ему до меня, если я задумала пошалить!

– Полно вам, мисс Петерсон! Не расстраивайтесь вы так, – заметила миссис Бегли. – Мы ведь не каждый день. Вчера, например, не выпили ни капли. Правда, леди?

– Ни капли! – Мисс Эстер Фартингтон грустно покачала

головой.

– И сегодня только одну каплю, не больше, – вздохнула мисс Рейчел Фартингтон.

Мисс Рассел улыбалась розам.

– Позволю себе заметить, мисс Петерсон, вы слишком часто тревожитесь по пустякам. – Миссис Бегли указала чашкой на-Эмму, и близнецы согласно закивали. – Вам всего двадцать шесть, а не шестьдесят шесть. Но ведете вы себя как старуха.

Близнецы внезапно перестали кивать. На их лицах появилась совершенно одинаковая гримаса.

– Лавиния, шестьдесят шесть – это не старушечий возраст. – Мисс Эстер со стуком поставила чашку на стол. – Нам семьдесят, но мы далеко не старухи.

– И я так считаю! – Мисс Рейчел погрозила пальцем. – Восемьдесят шесть – куда ни шло, но не шестьдесят шесть!

Миссис Бегли от волнения чуть не перевернула свою чашку.

– Я хотела сказать, мисс Петерсон, что вы не замужем, хотя вы привлекательная, умная, достойная, поэтому ведете себя… – С каждым словом близнецы надувались все больше, напоминая сердитых воробьев со взъерошенными перьями. Миссис Бегли тревожно взглянула на них. – Я имею в виду – вы еще достаточно молоды – слишком молоды, чтобы следить за приличиями.

Миссис Грэм хмыкнула:

– Я считала, что как раз молодым девушкам и нужно заботиться о соблюдении приличий, Лавиния.

– Я не такая уж и молодая, – возразила Эмма. Что за глупости! – Вот моя сестра Мэг – та действительно совсем молоденькая.

– Ваша сестра Мэг – сущее дитя. Дети ее возраста нуждаются в том, чтобы ими руководили. А вы… – Миссис Бегли замолчала, чашка звякнула о зубы.

– Вы распустившийся бутон, – произнесла мисс Рассел.

Все изумленно воззрились на нее, словно заговорил один из стульев. Мисс Рассел сохраняла невозмутимость.

– Что ты имеешь в виду, Бланш? – спросила миссис Бегли.

– Мисс Петерсон, ваши лепестки уже распустились, совсем немного. Не так плотно сжаты и макушка раскрылась.

Леди Беатрис фыркнула:

– Что-то не похоже.

– А я поняла, что хочет сказать Бланш, – возразила мисс Рассел. – И она права.

Мисс Эстер закивала:

– Мэг – нераскрывшийся бутон, тугой…

– А Эмма уже побыла на солнце. Качалась на ветерке.

– И к ней прилетали пчелы!

Миссис Грэм возмутилась:

– Мисс Эстер! Не понимаю, к чему вы клоните, но ваша метафора звучит не совсем прилично.

Миссис Бегли возразила:

– Они только хотят сказать, что Эмма достаточно опытна, чтобы казаться интересной, – и добавила: – Я с этим согласна!

Эмма сидела как на иголках.

– И в чем же моя

опытность?

– Разумеется, речь не о делах интимного свойства. По крайней мере я говорила не об этом…

– Лавиния!

– Согласитесь, Харриет, что она старше и опытнее сестры, – продолжила миссис Бегли.

Уши. Эммы горели огнем – слово «интимный» все еще звенело, в ее голове. Она фыркнула, чтобы дамам показалось, что она следит за ходом разговора:

– Да, я прожила больше на девять лет.

– И каждый год из этих девяти значит многое, мисс. Знаете ли, брак совершается не на простынях. С мужчиной нужно не только спать, но и есть, разговаривать, читать газеты. Гораздо приятнее иметь жену, в голове которой водятся интересные мысли. Или которого, если мы говорим о кандидатах в мужья.

Простыни? Эмма чувствовала, что покраснела до самой шеи. Вспомнился лорд Найтсдейл, едва прикрытый простыней, в ту ночь, когда в детской объявилось привидение.

– Вы… пикантны, мисс Петерсон, – продолжала миссис Бегли, – и намного привлекательнее для мужчины с развитым вкусом.

– Миссис Бегли, – снова вмешалась миссис Грэм, – вы говорите об Эмме, словно она бифштекс.

– Надо и мне добавить пикантности, а то я уже что-то ничего не понимаю. – Леди Беатрис подлила бренди в чай. – Лавиния права, мисс Петерсон. Вас слишком заботят приличия. А вам нужно расслабиться! Вы не юная дебютантка, знаю-знаю. Вас ни разу не выводили в свет, но дело не в этом. Общество, по крайней мере здесь, в деревне, дает вам некоторую свободу. А вы не хотите ею воспользоваться. – Она взмахнула краденой бутылкой. – Небольшое приключение – вот что вам нужно, мисс Петерсон! Ужасно скучна та женщина, которая ни на минуту не забывает о приличиях.

– А мужчины терпеть не могут зануд, – добавила миссис Бегли.

– Особенно мой племянник, – уточнила леди Беатрис.

Эмма поперхнулась чаем.

– Я что-то пропустила? – спросила миссис Грэм.

– Нет. Ничего вы не пропустили. Совсем ничего. Леди Беатрис налила в чай слишком много бренди. Она все перепутала. Плохо понимает, что говорит.

Эмма была в ужасе. Теперь Общество в полном составе знает о матримониальных планах тетки Чарлза. Дамы, у которых язык что помело.

– Ничего я не путаю, мисс. Чарлзу нужен наследник. Его племянницам – мама. Кого еще ему выбрать? Только взгляните на соперниц. Леди Каролина…

Мисс Эстер хрюкнула.

– Мисс Оулдстон?

Мисс Рейчел заржала.

Леди Беатрис кивнула:

– И она тоже похожа на жабу. Вся семейка такая. Мисс Фрамптон?

– Вся в прыщах! – Миссис Бегли сморщила нос.

– Мисс Пелем?

– У нее омерзительная мамаша.

Все снова уставились на мисс Рассел.

– Разве нет? У мисс Пелем совершенно жуткая мать. Не хотела бы я заполучить ее в мачехи.

– Именно. – Леди Беатрис величественно кивнула, и перья на ее голове заколыхались. – Остаетесь только вы.