Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках
Шрифт:
– Я считаю ее растлительницей малолетних, Кристиан.
У меня мороз по коже от этих слов. Насколько неверно Ана все поняла – трудно даже объяснить. Как день и ночь.
– Не суди наскоро. Все было совсем иначе. – Я сердито выпускаю ее руку.
– А как же тогда? – Она упрямо вскидывает подбородок.
Слишком много выпила?
– Она воспользовалась уязвимостью пятнадцатилетнего мальчика, – продолжает Ана. – Если бы ты был пятнадцатилетней девочкой, а миссис Робинсон была бы мистером Робинсоном, вовлекающим тебя в БДСМ, было бы нормально? Скажем, если бы на твоем месте была Миа?
Ох, ну это
– Ана, все было не так.
Она сверкает глазами и по-настоящему злится. Почему? К ней ведь это никак не относится? Я не хочу всерьез ругаться здесь, в баре. Поэтому стараюсь не повышать голос.
– Ну, хорошо, я все это воспринимал иначе. Мне такое доминирование было на пользу. То, что мне требовалось. – Боже правый, если бы не Елена, я бы уже сдох! Пытаюсь держать себя в руках.
Ана хмурится.
– Не понимаю.
Угомони ее, Грей.
– Анастейша, твоя мать сейчас вернется. Мне неудобно разговаривать на эту тему. Может, позже. Если я тебе здесь не нужен, меня ждет самолет в аэропорту «Хилтонхед». Могу улететь.
Она пугается:
– Нет… не улетай. Пожалуйста. – И торопливо добавляет: – Я рада, что ты здесь!
Рада? Кто бы мог подумать…
– Я просто хочу, чтобы ты понял, – говорит она. – Я злюсь, что стоило мне уехать, как ты ужинаешь с ней. Сам представь, какой ты делаешься, если речь заходит о Хосе. Хосе – мой хороший друг. У нас никогда не было секса. А у вас с ней…
– Ты ревнуешь?
Как ей объяснить, что мы с Еленой – друзья? Не к чему ревновать. Что бы ни было между нами, это не имело никакого отношения к любви. Скорее, к человеколюбию. И, конечно, к плотскому наслаждению.
А мисс Стил откровенно ревнива.
И лишь через какое-то время до меня доходит, что мне это нравится.
– Да, и злюсь на то, что она с тобой сделала.
– Анастейша, она мне помогла. Вот и все, что я скажу на эту тему. Что же до твоей ревности, поставь себя на мое место. За последние семь лет мне не приходилось ни перед кем отчитываться. Ни единого раза. Я делаю то, что хочу, Анастейша. Мне нравится независимость. Я встречался с миссис Робинсон не для того, чтобы тебя расстроить. А потому, что время от времени мы вместе ужинаем. Она мой друг и деловой партнер.
Ана широко распахивает глаза.
Ох. Разве я не говорил?
А зачем бы? К ней это никакого отношения не имеет.
– Да, мы партнеры по бизнесу. Секс давно закончился. Много лет назад.
– Почему ваши отношения прекратились?
– Муж узнал. Давай в другой раз поговорим, наедине?
– Вряд ли ты меня уговоришь не считать ее педофилкой.
Какого дьявола, Ана! Прекрати уже!
– Я о ней так не думаю. И никогда не думал. А теперь довольно!
– Ты ее любил?
Что?
– Ну, как вы тут без меня?
Карла вернулась.
Ана выдавливает улыбку, а у меня внутри все переворачивается.
– Все хорошо, мам.
Любил ли я Елену?
Делаю глоток из бокала. Я ее, черт возьми, боготворил… но любил ли? Какой нелепый вопрос. Не знаю ничего о романтической любви. Слюнявая романтика, глупости из романов девятнадцатого
С меня довольно.
– Что ж, дамы, теперь я вас покину. Пожалуйста, запишите напитки на мой счет, номер 612. Анастейша, утром позвоню. До завтра, Карла.
– Ой, как мне нравится, когда тебя называют полным именем!
– Красивое имя для красивой девушки. – Я обмениваюсь рукопожатием с Карлой. Комплимент вполне искренний, в отличие от моей улыбки.
Ана молча и пытливо смотрит на меня, но я не обращаю внимания. Целую ее в щеку.
– Поки, детка, – шепчу я ей на ухо, поворачиваюсь и ухожу прочь из бара, назад, к себе в номер.
Никто меня еще так не провоцировал, как эта девчонка.
А она на меня злится; пмс, что ли? У нее же месячные на этой неделе должны прийти.
Врываюсь в свой номер, хлопаю дверью; сразу иду на балкон. Снаружи тепло. Глубоко вдыхаю острый соленый воздух с реки. Стемнело, река совершенно черная, как и небо… и мое настроение. Мы даже не смогли обговорить завтрашний полет. Облокачиваюсь о перила. Огни на берегу и на мосту очень красивые… но моего настроения этот вид не улучшает.
Ради чего я оправдываюсь за отношения, которые начались, когда Ана училась в четвертом классе? Ее это не касается. Да, не как у всех. Не более того.
Провожу рукой по волосам. Все в этой поездке не так, как я надеялся. Может, зря я прилетел. И только подумать, что прилетел по совету Елены.
Звонит телефон – хоть бы Ана. Это Рос. Рявкаю в трубку:
– Да.
– Господи, Кристиан. Я тебе помешала?
– Нет. Прости. В чем дело?
Спокойней, Грей.
– Хотела рассказать, как пообщалась с Марко. Но, если сейчас не вовремя, перезвоню утром.
– Нет, нормально.
В дверь стучат.
– Подожди, Рос. – Открываю, ожидая увидеть Тейлора или кого-нибудь из гостиничного персонала… однако в коридоре Ана, застенчивая и прекрасная.
Она… здесь…
Распахиваю дверь пошире и кивком приглашаю девушку внутрь.
– По сокращениям договорились? – спрашиваю у Рос, не сводя взгляда с Аны.
– Да.
Ана проходит в комнату, с опаской поглядывая на меня; влажные губы полуоткрыты, глаза потемнели. В чем дело? Передумала? Мне знаком этот взгляд. В нем желание. Она меня хочет. Я тоже ее хочу, особенно после той перепалки в баре.
Иначе зачем бы она пришла?