Грезы андроида
Шрифт:
– Если бы она была человеком, вы были бы совершенно правы, министр Хеффер, – сказал Нарф-вин-Гетаг. – Однако она не человек, а вы не правы.
– Я вас не понимаю, – сказал Хеффер.
– Это существо на самом деле – гибрид, – сказал Нарф-вин-Гетаг. – Да, у него есть человеческое ДНК, но также у него есть значительное количество ДНК овец породы «Грезы андроида» – почти двадцать процентов этой ДНК, если я правильно помню.
– И что из того? – спросил Хеффер.
– ДНК «Грез андроида» – эксклюзивная собственность клана ауф-Гетаг, являющегося правительством Ниду. Она была предоставлена Ниду правительством Земли в рамках договора о дружбе. Договор особо оговаривает принадлежность всех ее свойств и прав на ее использование правительству Ниду, а также приравнивает
– Не «оно», а «она», и она – гражданин Объединенных Наций Земли, – сказал Хеффер.
– Но прежде чем оно получило права и привилегии вашего гражданства, его генетический материал был украден у законного владельца – правительства Ниду, – сказал Нарф-вин-Гетаг. – Договор совершенно ясно определяет права владения, господин министр, и, к несчастью, никак не оговаривает возможность смешения генетического материала с генетическим материалом потенциально разумных видов. Позиция моего правительства такова: наши права собственности на указанное существо с юридической точки зрения предшествуют правам гражданства, предоставленным вашим правительством. В любом случае, мы одновременно подали требование о временном лишении гражданства указанного существа до определения его статуса собственности правительства Ниду, а также, разумеется, о лишении окончательном, если это решение будет в нашу пользу.
– Это смехотворно, – сказал Хеффер. – Ни один суд не признает разумное существо чьей бы то ни было собственностью. Вы можете сколько угодно называеть ее «оно», господин посол, но не может быть никаких сомнений в том, что она – разумное существо.
– Вовсе никаких, господин министр, – сказал Нарф-вин-Гетаг. – Однако вы снова – я прошу прощения – исходите из неверных посылок. Земляне – сравнительно недавний член Конфедеративного Сообщества, которое существовало уже тогда, когда ваши предки выцарапывали бизонов на стенах пещер. Столько же существует суд Конфедеративного Сообщества. И хотя вам о том неведомо, решения, могущие быть истолкованными в нашу пользу, им уже принимались. Я говорю о деле «Агнах Агнах-у против корпорации Ар-Танег» от 4-3325 года от основания КС. Думаю, оно рассматривалось примерно в то же время, когда ваш Хаммурапи сочинял свой кодекс.
– Бен? – Хеффер повернулся в Джавне.
– Я помню это дело по курсу юриспруденции, – сказал Джавна. – Каноническое дело об интеллектуальной собственности. Если я не ошибаюсь, Агнах-у был программистом и разработал программу, которую объявил разумной. Корпорация «Ар-Танег» была его нанимателем и предъявила права на эту программу, но Агнах-у настаивал, что раз программа разумна, «Ар-Танег» не может ею владеть. Суд встал на сторону корпорации. Но я не понимаю, при чем тут это. В том деле собственностью была программа, а не генетический материал, а согласие по поводу того, являлась ли эта программа и в самом деле разумной, так не было достигнуто. Какие-то тесты она прошла, а какие-то нет. В качестве прецедента – это натяжка. Очень большая натяжка.
– Не такая уж и большая, как полагает ваш помощник, господин министр, – сказал Нарф-вин-Гетаг. – В решении не затрагивается вопрос природы собственности. Не имеет значение, чем это собственность является, важно лишь то, что это – собственность. Решение было принято в пользу «Ар-Танег» на том основании, что собственность, на которой была создана программа, принадлежала исключительно «Ар-Танег» и Агнах-у вообще не имел права подавать иск.
– Иными словами, «Ар-Танег» выиграла дело исключительно
– Именно так, – сказал Нарф-вин-Гетаг. – Но для Ниду эти формальности чрезвычайно полезны, поскольку совершенно ясно, что ДНК принадлежит нам.
– Возникает проблема человеческой ДНК, которая вам не принадлежит, – сказал Хеффер.
– Как я уже упоминал, договор между Ниду и Землей не оговаривает способов использования ДНК, он лишь утверждает, что ДНК является неотъемлемой собственностью моего правительства. Заверяю вас, господин министр, что если вы ищышете способ отделения человеческой компоненты существа от целого, то смело сможете оставить ее себе.
– Твой вексель не дает ни капли крови; слова точны и ясны в нем: фунт мяса. Бери ж свой долг, бери же свой фунт мяса; но, вырезая, если ты прольешь одну хоть каплю христианской крови, твое добро и земли по закону к республике отходят, – сказал Хеффер.
– Прошу прощения, господин министр? – переспросил Нарф-вин-Гетаг.
– «Венецианский купец», – объяснил Хеффер. – Пьеса Шекспира. Один из персонажей, Шейлок, заключает сделку, чтобы получить фунт плоти другого человека, но если он прольет при этом хоть каплю крови, то все потеряет. Это история еще одного кризиса, вызванного спорами вокруг контракта, господин посол.
– Любопытно, – сказал Нарф-вин-Гетаг. – Надо бы как-нибудь посмотреть ее. Но я должен подчеркнуть, господин министр, что это действительно кризис. Соглашение об овце является частью более крупного и более важного договора между нашими народами, договора, который является краеугольным камнем наших отношений и самим сердцем дружбы между нашими нациями. Если суд примет сторону Ниду, а вы не сможете предоставить нам указанное существо, то ОНЗ нарушит договор. Правительство Ниду получит право объявить все соглашения, входящие в этот договор, ничтожными, и потребовать их перезаключения. Ниду является крупнейшим торговым партнером и военным союзником Земли, господин министр. Мне не нужно рассказывать вам, какой эффект новые переговоры окажут на экономику вашей планеты и ее положение в Конфедеративном Сообществе. И боюсь даже предположить, каковы будут последствия непосредственно для вашей администрации.
– Господин посол, – произнес Хеффер. – Известно ли вам, что сегодня утром шесть крейсеров Ниду практически одновременно ушли в нуль-пространство?
– В самом деле? – вежливо спросил Нарф-вин-Гетаг.
– Это необычное происшествие. И момент для него выбран весьма провокационный, учитывая поданный вами иск, – сказал Хеффер. – Разрушение многолетней дружбы между нашими народами из-за одного лица представляется мне действием, несообразным причине, господин посол.
– Не могу выразить всю радость, которые вызывают во мне эти ваши слова, господин министр, – сказал Нарф-вин-Гетаг, поднимаясь. – Надеюсь, что испытываемые вами чувства означают в конечном итоге решимость вернуть нам нашу заблудшую овечка, чтобы мы могли двигаться дальше, не подвергая опасности нашу долгую и близкую дружбу. Тем временем, впрочем, и исключительно в виде предосторожности, наши иски будут оставаться в силе. Учитывая крайнюю важность вопроса времени, я полагаю, что слушания начнутся... собственно, не удивлюсь, если предварительное слушание состоится менее, чем через сутки. Таким образом, я оставлю вас, чтобы вы могли к нему подготовиться. Господин министр, мистер Джавна. Доброго дня.
– «Венецианский купец»? – спросил Джавна, когда Нарф-вин-Гетаг покинул кабинет.
– Слушал курс драматургии в колледже, – сказал Хеффер. – Можешь меня засудить. И скажи мне, что ты знаешь, где эта женщина.
– Я знаю, что она была с Гарри в «Арлингтон Молле» вчера вечером, – сказал Джавна.
– Ах да, «Арлингтон Молл», – сказал Хеффер. – Как раз вспомнил, что собирался поделиться с тобой восторгом, который испытываешь, когда в твои двери принимаются ломиться полиция округа Арлингтон, ФБР США, ФБР ОНЗ и Агентство Безопасности аэропорта округа Колумбия, желая узнать, почему сотрудник МИДа участвовал в перестрелке в общественном месте. Это если не упоминать все средства массовой информации от Бостона до Майами.