Грёзы и предостережения
Шрифт:
В голове вспыхивают воспоминания вчерашнего дня — встревоженный Нарсар, грозный молчаливый Оретт и надежный, как скала, Айвир. Что было бы, если бы они не пришли? Пока было полное слияние с Джури, пьянящие благовония на меня не действовали, а стоило только завершить полет, и наркотический аромат ударил по сознанию, сметая последние преграды и превращая меня в похотливую течную кошку.
«Ты права, Джури. Не будем затягивать. Эффект неожиданности может сработать. Мало ли что придумает за выторгованную мной декаду Предводитель».
«Я подниму драконов?» — довольно повизгивает драконица.
«Поднимешь?» — переспрашиваю я.
«Ну да. Как вчера, когда позвала Дрейма, Круда и Олвада».
«Ты
«Конечно. Я же королева!» — уверенно заявляет Джури, переполненная собственной важностью.
Что-то внутри меня предостерегает меня, тревожит, и возможность Джури общаться с другими кажется какой-то неправильной, дефектной, опасной, и интуиция йокает, требуя промолчать, скрыть эту способность.
«Поговори с Дреймом и попроси не выдавать тебя. Пусть он позовет Оретта. Через час в пещере, — мысленно мешкаю, вспоминая название пещеры: — Таинства»
Вот уж точно — таинство. Гордое название для отвратных действий. Передергиваю плечами, но отголоски кошмара все еще звенят внутри меня и выпушенные, как чертик из табакерки, воспоминания гложут душу тревожным предупреждением.
Раз уж мужчины твердо решили оградить меня от посягательств и свободы выбора до брачного полета, то к черту все. Выберем им Предводителя и пусть, потом не пеняют на наше с Джури решение, а то привыкли, что девушки напуганы, зашуганы и подчиняются безропотно. Тоже мне великие воины, только с ветряными мельницами и способны воевать. Еще и хитрят.
Пока я приводила себя в порядок, мысли снова вернулись к прошлому. Может, и правду говорят, что жизнь, как зебра, полосатая. Моя же больше напоминала стеклянную банку и меня жалкую улитку в ней — стоило только выбраться из очередной ямы и добраться до выхода, как кто-то большой и противный обязательно щелкал по носу, отправляя меня еще глубже, погружая в пучину боли, грязи и сожалений.
Выпустившись из детского дома, я радовалась свободе, комнатке в общаге училища и новым перспективам. Хотя возможность стать швеей меня особо не вдохновляла. Но я твердо решила отучиться год, дорасти до восемнадцатилетия, а потом пробовать поступать в институт. Вот только на моем пороге случился Игорь. Обходительный, внимательный мальчик-мажор завалил меня тем, чего так не хватало моему девичьему сердцу — конфетами, нарядами, вниманием… И за два месяца до моего совершеннолетия мы подали заявление. Расписавшись, зажили сначала в моей коммуналке, а спустя месяц в отдельном подаренном его отцом небольшом коттедже. Казалось, вот оно счастье — детдомовская Золушка 21 столетия стала почти принцессой. Но сказка быстро сменилась на жестокую быль.
Терпеливо ждавший до свадьбы принц, напившись, лишил меня девственности так нетерпеливо, жадно и напористо грубо, что я до утра не могла понять, что хорошего в сексе. В принципе не поняла я этого и за те несколько месяцев совместной жизни, что меня усердно учили быть жаркой любовницей. В ход пошло всё: шлепки, пощечины, унижения, жаркое порно, различные игрушки и всякие штучки, даже личный пример в виде притащенной домой шлюхи, за которой я должна была повторять. Возможно, я бы долго еще терпела всю эту грязь, но все решил очередной урок и моя беременность. В тот день гинеколог подтвердил то, о чем я уже догадывалась — 6 недель. Окрыленная новым счастьем и тем, что наконец-то в моей жизни появится маленький комочек безраздельного счастья — ребенок, которого я уже люблю, я радостно спешила домой. А дома меня ждал Игорь и его новый урок в виде трех лучших друзей, призванный помочь мне раскрепостится.
Как тогда я нашла в себе силы выбраться через окно второго этажа, до сих пор не могу понять. Мне повезло. За две недели до этого в соседний коттедж въехал мужчина в солидном возрасте. Он то и увидел обнаженную
Игорь же еще год назад случайно подслушал разговор отца с помощником, сетовавшим на то, что доказать смерть девочки не удается, и они вынуждены ждать ее появления. Уже на суде муж рассказывал, что найти меня ему помог случай, а когда тест ДНК подтвердил мое с ним родство (наши отцы были двоюродными братьями), он принялся меня окучивать и ждать. Кстати, восемнадцать мне по новым, сделанным с помощью Сергея Степановича документам, исполнилось уже в больнице.
Получив деньги от продажи компании, я скрылась в другом городе и начала все с нуля. Только прошлое переехало вместе со мной, и похоронить его никак не удавалось. Но все же я выбралась и из этой ямы. Зажила новой жизнью, вернула уверенность и научилась быть сильной. Даже открыла свой центр помощи женщинам.
И вот очередной щелбан по голове — новый мир, новые опасности. И пусть в старом меня ничего не держало, но и новый не спешит встречать радостными фанфарами и плюшками. Хотя за эти семь дней я и не успела особо осмотреться.
Поднявшись по ступенькам, сразу ощутила чужое присутствие. Мощная мужская энергетика окатила такой волной чувственности, что я огляделась в поисках факелов и свеч. Но сегодня стены пещеры освещались лишь приглушенным светом мха.
— Я не нуждаюсь в подобных уловках, — хмыкнул мужчина, верно опознав мой быстрый взгляд. — Ты меня звала, моя королева? — шутливо отвесил легкий церемонный поклон.
Поморщилась:
— Я думала шуточки по части Нарсара, рейттар.
— Оретт, малышка, — представился он, сокращая между нами расстояние.
— Рина, — автоматически повторила я в ответ на это приветствие.
Он был зол. Злость читалась в кривой усмешка и сжатых губах, сверкала искрами синего костра в равнодушных глазах. Его так задело то, что моя дракоша позвала его или мои переменчивые планы?
— Зачем я понадобился тебе, Рина? — довольно грубо спросил он.
Отвела взгляд от сильных длинных пальцев, что слегка напряженно подрагивали, будто их неимоверным трудом удавалось удержать от того, чтобы вцепится мне в шею. Поежилась, ощутив захватившую меня волну страха, но вспыхнувшая в моем живом воображении картинка казалась нереальной. А я всегда неуловимо точно чувствовала, на что именно способен пойти тот или иной человек. Только один раз заглушила выедающий душу червячок сомнения. За что и поплатилась…
— Я хочу провести сегодня брачный полет, — сказала холодно и безразлично, высокомерно вздернув подбородок, усилием воли гася неуверенность и свойственную мне застенчивость. Никогда не любила быть на виду и главным участником событий.
— Ты уверена, что готова? — голос прозвучал сурово и резко, так разговаривают с ребенком, который хочет неизвестно чего, претендуя на взрослую жизнь.
— Уверена, — твердо подтвердила я, сметая остатки сомнений и излишки переживаний.
— Пути назад не будет, девочка, — теперь его голос звучал вкрадчиво, сожалеющие нотки били по оголённые нервам, заставляя меня излишне нервничать.