Грезы любви
Шрифт:
– Ты чем-то расстроена, мона Анна? Надеюсь, причиной этого стало не мое появление рядом с тобой? – Знакомый голос, раздавшийся со спины, заставил женщину обернуться.
Перед ней стоял тот, о ком она только что думала. Молодой человек смотрел на нее с несколько вызывающей белозубой улыбкой. В его глазах плясали озорные огоньки.
– А ты незаметно подкрадываешься и пугаешь всех женщин или решил так обойтись только со мной? – поинтересовалась в свою очередь Анна.
– Для меня не существует «всех женщин», для меня существуешь лишь ты. – Его горящий,
– Ты слишком прямолинеен, мне непривычны твои комплименты, – осторожно заметила она.
– Непривычны, не значит неприятны, – произнес незнакомец, спрашивая и в то же время утверждая сказанное. – Я неприятен тебе, мона Анна? Ответь, но учти, если скажешь «нет», я исчезну и больше не вернусь.
Женщина растерялась. Она была не готова к столь явному проявлению своих чувств, но и лишиться общества прекрасного незнакомца ей не хотелось. Немного подумав, Анна произнесла:
– С твоей стороны нечестно задавать мне подобные вопросы, когда я даже не знаю твоего имени.
– Джулиано, – ответил он, решив не называться полным именем, чтобы его титул и высокое происхождение не отпугнули «золотоволосого ангела».
– Просто Джулиано? – В глазах Анны читался вопрос: откуда ты? Кто мать, родившая тебя? Кто твой отец?
– Нет! Влюбленный Джулиано. Влюбленный в самую прекрасную женщину на свете! – ловко ушел он от расспросов.
– Кто же она? – Затаив дыхание, Анна прошла немного вперед, делая вид, что заинтересовалась товаром сапожника.
Ее собеседник последовал за ней, но на достаточно почтительном расстоянии, чтобы не привлекать внимания окружающих.
– Тебе прекрасно известно ее имя, – шепнул он, словно невзначай обгоняя ее и проходя мимо.
– А все же? – Женщина раскраснелась от прилившей к щекам крови.
– Ее зовут Анна. – Джулиано вновь оказался рядом. Его улыбка соблазняюще сверкнула и погасла, замеченная лишь той, кому предназначалась.
– Анна? Как и меня? – Молодая женщина притворилась непонимающей. Ей хотелось слушать исходящие из уст молодого человека признания в любви снова и снова.
– Это и есть ты.
Джулиано принял правила игры, которая с давних пор известна всем влюбленным. Его дыхание коснулось шеи Анны, и она, словно очнувшись от колдовских чар, испуганно отшатнулась.
– О, молчи! Я замужняя женщина, а твоими устами говорит лукавый!
– Ими говорит любовь! – Джулиано, едва заметным движением схватил ее за локоть и предотвратил бегство.
– Я не желаю слушать твои речи. – В голосе Анны послышалась паника.
Она затравленно оглянулась, но никто вокруг, казалось, не обращал внимания на нее и ее преследователя. Торговцы все также нахваливали свой товар, покупатели стремились сбить цену.
– Тогда прогони меня, – предложил Джулиано не без вызова.
Он слышал ее учащенное дыхание и прекрасно понимал, какая мучительная борьба происходит в душе Анны.
– Не могу… Не хочу… Боже, что со мной творится?
Она готова была молить о пощаде, но только вряд
– Я заразил тебя своим недугом! – Он наслаждался смятением Анны подобно охотнику, в чьи умело расставленные сети попалась жертва.
– Какая страшная болезнь! Сердце бьется так, будто желает выскочить из груди! Как она зовется? – прошептала Анна, чувствуя, что ее снедает странный жар.
– Любовь! – Джулиано, как змей-искуситель, кружил вокруг нее, и ей стало понятно, что чувствовала прародительница Ева в тот роковой день в саду Эдема.
– Ах, что ты со мною сделал? – Это был стон отчаяния, замешанный на страстном желании.
– Еще не сделал, только лишь мечтаю, – Слова Джулиано становились все откровеннее.
Анна поймала себя на том, что они приятны ей, как дождь приятен иссушенной солнцем почве.
– О чем? – Какая дрожь, какое исступление! Какие вздохи! Анна, ты пропала!
– Прижать к своей груди, испить устами губ твоих тепло…
– Молчи!
– …И встретить утро в облаке твоих волос.
Слеза восторга капнула на лист пергамента. Раина громко всхлипнула и испуганно оглянулась. Слава Богу, никто не может стать невольным свидетелем ее слабости. Ах, Джулиано! Ах, злодей! Бедняжка Анна! Раина прекрасно понимала всю тяжесть положения прекрасной англичанки. Одна, в чужой стране, муж болен, нет ни подруг, ни наставниц, а тут – ожившая мечта! Красивый итальянец с манерами опытного сердцееда. Где уж тут устоять?!
Ей вспомнилось, как Теин умело соблазнял ее. Сколько стараний приложил, прежде чем она сдалась на его милость. Зато каким наслаждением было касаться его обнаженного тела, чувствовать сильные мужские руки на своей груди, бедрах… Ощущать его живую, пульсирующую силу внутри себя. Как не хватало ей его объятий по ночам! Как грустно было просыпаться одной в постели!..
Раина с тоской посмотрела в окно, за которым, под стать настроению, зарядил мелкий дождь, и вновь вернулась к записям Анны…
Любой путешественник, поездивший по миру, скажет, что итальянская ночь – это нечто особое. И любой итальянец скажет, что ночь в Биелле – особая вдвойне. Нигде больше нет таких ярких и крупных звезд, кажущихся столь близкими, что до них можно дотронуться рукой.
Нигде нет такой полной луны. Когда она выкатывается на небо, люди забывают о солнце. И нигде нет такого ветра, в котором слышатся сотни признаний, сделанных влюбленными…
В такую ночь Анна не могла уснуть. Она металась на подушках так, будто ею овладела лихорадка. Уильям, только оправившийся от болезни, опасаясь снова заразиться, приказал слугам постелить ему отдельно от жены. Анна была этому только рада. Да и как она могла делить ложе с мужем, когда перед глазами стоял образ другого мужчины? Это его ласк жаждало распаленное южным теплом тело, это его имя шептали в исступленном призыве губы…