Грезы наяву

Брюсфорд Марта

Девушка молилась, чтобы он продолжил преследование мальчика, но вместо этого он рванул к себе стул, стоящий напротив нее, и рухнул на него. Затем тихо, но выразительно выругался.

– Меня не интересует, насколько вы рассержены, – сказала Джесси, решив, что наступление – это лучшая защита, вместо того чтобы сидеть, ожидая, пока его гнев пройдет. – Ваша брань…

– Да он ранен, – прервала ее Анджела. – Разрешите мне осмотреть вас.

И тут Джесси заметила темно-красное пятно, расплывшееся

спереди по рубашке Сидни. От ужаса она вскрикнула. Взглянув на его лицо, она вдруг заметила, как он бледен. Его глаза были закрыты.

– Думаешь, он умирает? – прошептала Джесси.

– Я не разрешал вам ругаться в моем присутствии, – сказал он цинично, приоткрыв один глаз и разглядывая ее.

– Я так и думала, что вы не умираете.

– Какая неудача для ваших гостей, – парировал он.

– Давайте я осмотрю вашу рану, – нетерпеливо прервала Анджела их словесную перепалку.

Сидни осторожно взглянул на Анджелу, очевидно, прикидывая, можно ли быть с ней таким же грубым, как он был груб с Джесси.

– Он очень обижается, когда незнакомая женщина осматривает его грудь, – объяснила Джесси. – Сидни, это моя кузина, Анджела Риверс. Она врач. Анджи, это Сидни Эджертон. Он управляющий ранчо и… отменный брюзга.

Сидни с интересом оглядел Анджелу.

– Красота – характерная черта вашей семьи, – тихо сказал он.

Джесси изумило его непринужденное сельское обаяние. На мгновение, он почти понравился ей. Но не потому, что этот сомнительный комплимент был адресован и ей, а потому, что немногие мужчины могли оценить красоту Анджелы. Кто же мог подумать, что Сидни Эджертон обладает таким даром?

Он вздрогнул, когда, расстегивая свою рубашку, отдернул ее от уже запекшейся крови…

– О… – вздохнула Джесси, увидев длинную рваную рану на его груди.

– Видишь, Джесси, мужчины имеют некоторое право быть брюзгами, – сказала Анджела, поворачиваясь к Сидни. – Держу пари на эти раны, что это так.

– Просто царапина, мэм, – язвительно сказал он. Когда Анджела осторожно исследовала рану, Сидни стиснул зубы.

– Джесси не могла бы ты принести мою черную сумку? Она все еще в автобусе.

Когда Джесси вернулась, Анджела сделала Сидни совершенно покладистым. Они мирно болтали, как старые друзья.

Глаза Джесси вновь устремились к его груди: она внимательно рассмотрела ее. Казалось, его торс был высечен из мрамора, если бы не капли крови, сочившейся из раны.

– Что все-таки случилось?

– Я седлал молодую кобылу, а этот маленький придурок выстрелил в нее из водного ружья. Она отпрыгнула в сторону и впечатала меня в забор, прямо на торчащий гвоздь.

– О, Сидни, мне очень жаль.

Он свирепо посмотрел на нее.

– Это поможет мне пережить весь этот ад.

Она смущенно покраснела,

вспомнив, что он думает о ее извинениях.

– Это всецело моя вина, – тихо сказала Анджела. – Эд – мой племянник и под моей ответственностью. – Она уже обработала рану и теперь накладывала швы.

Сидни посмотрел на Анджелу с восхищением.

– Пожалуй, вы сможете научить кое-чему вашу кузину.

– Что это значит? – раздраженно спросила Джесси.

– Это значит, что умение принять на себя ответственность – признак зрелости и силы духа. Вы ответственны за своих гостей. И не столько из-за моей безопасности, хотя я не против, чтобы ото также принималось во внимание, а в первую очередь из-за их собственной.

– Ну вот, – сказала Анджела, с удовлетворением глядя на грудь Сидни. – Все в порядке.

Он поднялся и застегнул рубашку.

– Спасибо. – Затем вздрогнул. – Не думаю, что сегодня я буду ловить этого мальчишку.

– Что вы собираетесь сделать с Эдом, если все-таки поймаете его? – подозрительно спросила Джесси.

Сидни ухмыльнулся.

– Ему очень повезет, если я не поймаю его в порыве гнева.

– Неандерталец, – прошипела Джесси.

– Я поручаю вам, Анджела, разъяснить вашему племяннику серьезность того, что сегодня случилось. А что касается вас, – сказал Сидни, бросив на Джесси взгляд, явно говоривший о том, что он считает ее кузину настоящей женщиной, – то я хочу, чтобы все гости собрались в этой комнате на несколько минут. Вы должны ясно дать им понять, куда можно ходить, а куда нельзя, что им разрешается делать, а что не разрешается. Я выразился ясно?

Его повелительный тон привел ее в бешенство, но девушка понимала, что приказ не был необоснованным.

– Да, сэр! – сказала она, сердито кивнув головой.

– Анджела, благодарю вас за врачевание. Я надеюсь, вы останетесь здесь подольше, потому что предчувствую, что это не последний несчастный случай. – Он послал Джесси выразительный взгляд.

Когда Сидни ушел, Джесси мрачно заявила:

– Он совсем не думает обо мне.

– Во всяком случае, он не так уж суров, как может показаться. Держу пари, он думает о тебе больше, чем ему хочется.

– Ты проиграешь свое пари. Кроме того, еще есть Чарльз, – уныло напомнила Джесси.

– А что Чарльз?

– Без ума от меня. Послушай, он даже прислал тебя ко мне в гости.

– Вот если бы сам приехал…

– Я думаю, у нас с Чарльзом есть основания для более близких отношений.

Анджела недоверчиво покачала головой.

– Разве тебе не нравится Чарльз? – допытывалась Джесси.

– Вообще-то он может быть очень забавным, – осторожно сказала Анджела. – У вас похожие характеры: Чарльз такой же неугомонный и импульсивный.