Гридень 6. Собиратель земель
Шрифт:
– Руяне хотят в этом участвовать, – с большим энтузиазмом, чем говорил прежде, сказал Арон. – Если мы создадим крепость и место для их кораблей, то готовы и строить корабли у нас и отдавать гребцов в Братство, даже с принятием православной веры. Руяне в вопросе веры более сговорчивы.
– Хорошо. Как решиться вопрос с престолонаследием Юрьевичей, срочно отправляем туда свои отряды и незамедлительно строим крепости. Сразу три, – озвучил я решение.
Что еще даст Рига, или Славгород, как в этой реальности будет называться город? По крайней мере, ослабление Новгорода и, как следствие, менее кровавое его вхождение в русское государство. Пока
А вот наличие такого конкурента, как Славгород, Новгород не выдержит, если торговать через Двину. Вот тогда и можно «бросать кость» новгородцам. Да они уже просчитают ситуацию, как только узнают о строительстве крепостей в том регионе. Поймут, что к чему, так как в Новгороде мало кто болел скудоумием.
– Так значит… – я посмотрел на всех собравшихся. – Лис, ты забираешь себе на учение пять сотен вендов. Пока только легкие упражнения, но выдай им одежду и копья. Кормить вдвойне от остальных. Доходяги нам не нужны. Поселить их пока в ратных палатах пешцев, что ушли в поход. Арон, ты занимаешься расчетами на производствах. Мне нужны четкие данные сколько товара есть, сколько мы заработаем, если будем продавать на Руси, что выиграем при торгах в Византии и Венгрии.
Раздав приказы, нагрузив всех работой, я отправился проведать своих родных. Но… вот будто Господь не дает мне наслаждаться жизнью, а постоянно указывает на то, какое именно у меня предназначение и чтобы не расслаблялся больше дозволенного.
Глава 3
– Воевода, прибыл десяток от Весняна, сотника крылатых, что пошли с Андреем Юрьевичем под Торжок, – доложил десятник пограничной стражи.
– Подробности! – потребовал я, понимая, что произошло нечто важное.
– Сказали, что должны сами с тобой говорить, – пожал плечами десятник.
Все же забежав в спальню к жене и сыну, а также пяти мамок и кормилицы, которые так же тут уже и дневали, и ночевали, поцеловав своих родных, я отправился навстречу к десятку от Весняна, к посту. Все равно думал отправиться во Владово, это будет почти по дороге от того поста стражи, где меня ожидают.
Веснян был одним из тех молодых, да ранних, которого я прочил не только в сотники, он и так уже таковым являлся, а собирался наделить званием витязя-брата. Если все срастется, и Боброк через год-два станет все же тысяцким, ну, а на витязей у меня нет лимита, нужно подтягивать кадры, которые всем мне обязаны, а не переданы «в наследство» от Ивана Ростиславовича Берладника. Или первоначально не были серьезными командирами, пришедшими в Братство целым сплоченным отрядом.
Я знал, что просто так отправлять десяток сотник Веснян не станет, здесь либо произошла битва, либо что-то иное неординарное. По сути, его сотня лишь обозначала присутствие в войске Андрея Юрьевича, подтверждая то, что Братство за него. Но наделять Владимирского князя еще большим количеством братьев и послушников я не хотел, да и не имел полноценной возможности.
Младший воевода Никифор мог бы иначе поступить, пользуясь моим отсутствием, когда нужно было принимать окончательное решение о степени поддержки Андрея Юрьевича. Но, нет, Никифор все правильно сделал. Вообще, кем бы он не был, этот
Но сейчас думать о больших перспективах как-то не хотелось, что-то не давало развернуться в фантазиях и прикидках. Все больше в голове возникали мысли, на что я могу надеяться в случае силового давления на Братство. Именно сейчас, так как при подходе основного войска, я становлюсь весьма сильным игроком в любой партии.
Максимум, на что я мог бы рассчитывать сейчас в своих землях – это чуть более двух тысяч ратных, из которых более тысячи – это пришлые, среди которых крайне мало тех, кого можно было бы уже сейчас определить в опытные воины. Поток иноков-воинов почти иссяк, а приходят лишь неимущие, часто плохо физически развитые и почти не умеющие обращаться с оружием. Научим, откормим, но нужно время.
Я отправлял письмо митрополиту Клименту Смолятичу. Не то, чтобы жаловался на то, что о Братстве все забыли, но напомнил, что мы работаем, делаем немало, а предстоит еще больше и все во благо церкви нашей Православной и величия единой Руси. А еще там же я указывал и о своей роли в том, чтобы митрополита Климента не дергали византийцы с его самовыдвижением на митрополичий стол. Мало того, изложил и свое видение становления на Руси патриархии. Уверен, деятельный Климент сейчас разошлет чуть ли не призыв к Крестовому походу. Не то, чтобы в благодарность, а как нужное для его дел. Жду ответа.
– Доклад! – потребовал я, как только добрался до пограничного поста и застал там десяток из сотни Весняна.
– Сотника схватил князь Ростислав Новгородский… – начал доклад десятник.
Выслушав порцию информации, я направил коня в сторону, не хотел, чтобы подчиненные видели на моем лице сомнения. А я сомневался. Человеку свойственно ошибаться, и я уже совершил ряд ошибок, играя в политические игры. Благо, что здравых и правильных решений все же оказалось больше и сейчас у меня хотя бы оставался выбор.
Можно подчиниться, а я уверен, что Ростислав Новгородский, ставший Владимирским князем, будет меня прогибать. Что это даст? Время, которое для меня сейчас играло важнейшую роль. Расклады сильно поменяются, когда прибудет мое основное войско.
С другой же стороны, я и сейчас не мальчик для битья. Если собрать воедино все силы, что имеются, выйдет до двух тысяч ратных с разной степенью подготовки, но неизменно хорошо вооруженных. Это все же хорошо, что много из трофейного оружия было оставлено на складах и не продано, не переплавлено в сельскохозяйственный инвентарь, как планировалось ранее.
В пользу второго варианта развития событий, в условиях силового развития событий, говорило и то, что даже среди селян ни в одной деревне владений Братства на Ростово-Суздальской земле, нет тех, кто не знает принципы владения оружием и что такое арбалет. Есть и вполне профессиональные артели охотников, которые владеют луком со стрелами.
В пользу сопротивления может говорить и тот факт, что и на землях, отданных Никифору, и во Владово, и в других местах, есть крепости. Они не смогут вместить всех людей, и женщин с детьми придется отправлять в лес, где есть заимки и шалаши, что не разрушены после попытки восстания местных черемисов. Есть еще отряд союзных черемисов, правда, рассчитывать на то, что их придет больше трех сотен, не приходится.