Грифон
Шрифт:
Время от времени медику удавалось получать кое-какие известия о своем друге. Иногда он угадывал его в загадочных персонажах, слухи о которых доходили до его ушей; были случаи, когда он не сомневался, что речь идет о его товарище по детским забавам; дважды он узнал его и долго и обстоятельно беседовал с ним. Один раз – в Аахене, где тот состоял аптекарем в одном из самых известных тамошних монастырей; в другой раз этот произошло в Эксе, у кафедрального собора – он служил капелланом в женском монастыре и, кроме того, заботился о паломниках, следовавших по Галисийской дороге, давая им советы и наставления. Причем он обнаруживал не только основательное знание пути, но и знакомство с самыми последними событиями, происходившими в затерянном на краю земли королевстве, отрезанном от остальных частей Испании и ставшем священной гробницей, местом поклонения всей странствующей и ищущей приключений Европы.
И вот теперь он здесь, и он рассказывает о каком-то Воинском Ордене, в котором промыслы Господни смешиваются с мирской политикой; он снова играет, как в детстве, в архиепископа, предоставляя другу роль Императора, заставившего окончательно смолкнуть голоса, которых и без того почти не было слышно.
И врач сказал:
– Послушай,
Посланец прервал свой рассказ и спокойно посмотрел на собеседника, ничего не отвечая.
36
Карлос – испанская форма имени Карл.
– Я врач. Ты же был аптекарем, потом капелланом… Кто ты теперь и как тебя называть?
Глаза Посланца сузились и стали как щелки. Возможно, его заставила сощуриться близорукость, а может, и нет.
– Теперь я – Посланец Святой Инквизиции.
– Ты?
– Я.
– И что же ты делаешь?
– Все, что могу.
Врач не стал задавать ему больше вопросов. Он встал со стула, уронив скамеечку, и посмотрел на серый вечер, опускавшийся на серые камни и зеленоватые от мха фасады домов, неясные в печальном свете сумерек.
– Кто знает, что тебя ждет. Здесь ты у себя дома. Впрочем, ты и сам это знаешь.
Посланец положил руку на рукоять шпаги; его жест был неторопливым и твердым, но отнюдь не властным, он просто удостоверился, что оружие на месте и готово к действию. Видимо, шпага, заключенная в ножны, была красива – об этом можно было судить по рукояти, инкрустированной белым перламутром, – легка и не слишком роскошна. Она была на месте, она всегда была тут, даже когда ее владелец входил в собор или сидел перед капитулом. Шан де Рекейшо заметил шпагу, когда рука его друга погладила ее.
– А это зачем?
Посланец отпустил рукоять шпаги, пожал плечами и сказал:
– На дороге полно грабителей, и нелишне напомнить им, что и мы можем за себя постоять.
На город спускалась ночь, и строительные работы, которые постоянно велись в Компостеле, постепенно затихали. Перестали доноситься размеренные удары каменотесов со стороны Фонсеки, где под руководством мастера Алавы [37] завершалось строительство зданий факультетов теологии, канонического права и искусств; в некоторых окнах засветился дрожащий золотистый огонь свечей и лампад. «Во всей Европе уже ночь», – заметил Шан де Рекейшо.
37
Алава Хуан де (? – 1537) – испанский архитектор. Его основные сооружения (в частности, школа Фонсеки) – в Сантьяго-де-Компостела.
На ужин они съели немного телятины – мясо молочного теленка, которое служанка принесла на блюде, небрежно поставив его на стол, занимавший середину комнаты. Тысяча жителей, обитавших в те времена в святом городе, скорее всего уже завершили свою вечернюю трапезу, не слишком заботясь об умеренности в еде, а немногочисленные паломники на постоялых дворах пили, наверное, ароматное местное вино или пробовали водку, которую гнали здесь при свете очага долгими бессонными ночами. Город Сантьяго-де-Компостела готовился провести еще одну ночь последних лет XVI столетия под властью короля с нависшим веком, а двое приятелей собирались возобновить прерванную дружбу с помощью задушевной беседы, за которой незаметно пролетают часы.
После дождливого туманного дня наступила чудесная, ясная лунная ночь, позволявшая разглядеть очертания предметов, контуры далеких домов и близких колоколен, равно как и похожие на тени, растворявшиеся в темноте силуэты людей, которые входили и выходили из харчевен или ожидали, стоя у дверей, чтобы им отворили.
Промозглая сырость дня сменилась приятной прохладой, ночной свет спокойно проникал сквозь раскрытые створки окна в комнату, где беседа двух друзей уже приближалась к концу. Спокойствие ночи, размеренная речь Посланца, выжидательное молчание лекаря и сонная поза служанки, которая клевала носом, сидя на табурете в глубине комнаты, упорно не желая идти спать прежде своего хозяина, – все это создавало непринужденную обстановку, располагавшую к доверительности, откровенности, проникновению в самые потаенные уголки души. Будучи хорошо знакомы, они угадывали в пятнах, в которые превращалось в комнате все не освещенное лунным светом, не только лица друг друга, но и выражение лиц, и даже гримасы, кривившие время от времени губы двух собеседников. Иногда в полумраке четко вырисовывалось движение руки, придававшее какому-либо утверждению особую силу и значимость, недостижимые с помощью голоса или тона, намеренно приглушенных, подавленных тишиной ночи и страхом перед отзвуками, вдруг возникающими в неведомых уголках, – днем они обычно стираются или исчезают вовсе. Леон де Кастро донес в Верховный совет Инквизиции на Ариаса Монтано [38] , возможно, потому, что тот отказался от епископской митры, предложенной ему королем, а может быть, потому, что королевская Библия, изданная Плантином в Антверпене, представляла собой труд, оказавшийся по плечу только Бенито, а кому же неизвестна низость невежд.
38
Ариас Монтано Бенито (1527 – 1598) – испанский гуманист. Подготовил восьмитомную многоязычную Библию. Она была издана в 1569 – 1573 годах в Антверпене Христофором Плантином (1520 – 1589) на деньги испанского короля Филиппа II.
Шан де Рекейшо выслушивал новости доверчиво и жадно, как человек, живущий на краю земли, далекий от интриг и сплетен, оторванный от событий, определяющих ход истории, не причастный к решениям, которые, в числе прочего, оказывали влияние и на дела в его родной, отрезанной от всего мира стране. Тот факт, что Бенито Ариас навлек на себя гнев иезуитов, что его заподозрили в иудаизме, поскольку он привел древнееврейские тексты по рукописям раввинов, казался галисийскому
39
Лепанто – залив Ионического моря в Греции. Здесь 7 октября 1571 года испанский флот разбил турецкую эскадру. В Лепантском сражении принимал участие Сервантес и был ранен в левую руку. Она навсегда осталась парализованной (как писал сам Сервантес, «к вящей славе правой руки»).
40
Сен-Кантен – город на северо-востоке Франции, на реке Сомме. 10 августа 1557 года близ Сен-Кантена испанские войска одержали победу над французской армией. В память об этой победе Филипп II повелел выстроить Эскориал.
41
Мариана Хуан де (1536 – 1624) – испанский историк, теолог, член Ордена иезуитов. Автор трактата «О короле и институте королевской власти» (1599), в котором подверг критике абсолютизм как «тираническое извращение» монархической власти и утверждал правомерность убийства тирана.
42
«О короле и институте королевской власти» (лат.).
43
Лойола Игнасио де (святой Игнасио; 1491 – 1556) – испанский религиозный деятель. В 1534 году основал Орден иезуитов (Общество Иисуса).
«Да ну их всех со всеми их делами, – сказал он Посланцу в какой-то миг этой прекрасной ночи, располагавшей к откровенности, – пусть все они перебьют друг друга, пусть сгорят заживо! Ну что же это такое: Фрай Луис [44] в интригах, Тересу де Авила [45] подвергают публичному допросу; Фрай Хуан де ла Крус [46] прошел через суды Севильи, Толедо и Вальядолида; Хосе де Каласанс [47] в тюрьме; против Игнасио де Лойолы, Франсиско де Борхи [48] и Хуана де Риберы возбуждены судебные дела; пусть все они поубивают друг друга, а нас пусть оставят в покое, мы ведь ни с кем не связываемся!»
44
Фрай Луис (Луис де Леон; 1527 – 1591) – испанский писатель-мистик.
45
Тереса де Авила (Тереса Авильская, святая Тереса; 1515 – 1582) – испанская писательница мистического направления, реформатор Ордена кармелитов.
46
Фрай Хуан де ла Крус (Сан-Хуан де ла Крус; 1542 – 1591) – испанский поэт-мистик.
47
Каласанс Хосе де (1556 – 1648) – испанский священник и педагог.
48
Борха Франсиско де (1510 – 1572) – испанский общественный и религиозный деятель, член Ордена иезуитов.
В чем-то это было справедливо, и Посланец молча согласился; ему не хотелось признаваться вслух, что во время своих странствий он уже устал выслушивать разговоры о суевериях и язычестве королевства Галисия, а Шан де Рекейшо, напротив, обвинял иноземцев в религиозном фанатизме и нетерпимости, из-за которых в их странах текли целые реки крови; но здесь им не течь никогда, как бы они этого ни добивались. Он хорошо знает свою Галисию – она невозмутима и чужда крайностям. Посланец повернулся, и рукоять его шпаги блеснула, когда ее нежно коснулся свет луны, к тому времени уже такой яркий, что из окна были видны даже горы за часовней Святой Сусанны, которая, казалось, покоилась на кронах дубов.