Грим
Шрифт:
Рыжеволосый парень едва не кинулся на Малфоя с кулаками, но девочка по имени Гермиона вовремя остановила его.
С другого края леса раздался грохот, раздалось несколько испуганных вскриков. Малфой подавил смешок.
— Легко пугаются, верно? — лениво протянул он. — Полагаю, твой папочка велел вам всем спрятаться? Кстати, он что, кинулся спасать маглов?
— А где твои родители? — воскликнул Гарри с нарастающим гневом. — Там, в масках, я не ошибаюсь?
Малфой повернулся к Гарри, по-прежнему улыбаясь.
— Ну… если бы они там и были, вряд
Малфой отчасти восхищался отцом и тем страхом, который он навел на толпу вместе с остальными Пожирателями, — маятник качнулся в сторону тьмы.
Пока магистр размышлял над душевными качествами, необходимыми для принятия мантии Грима, трое ребят растворились в ночной темноте. Совсем близко мелькнули чьи-то тени, и за ними последовали вспышки огненных заклинаний. Трава под ногами Магистра загорелась, одновременно с тем он услышал чей-то стон. Обернувшись, он увидел, что Драко прижимает к груди обожженную руку.
Сбросив с себя дезиллюминационные чары, Магистр подбежал к Малфою и произнес:
— Я помогу тебе.
6 февраля 1999 год. Астрономическая башня Хогвартса.
— Мисс Грейнджер, вы мешаете нам доставить мистера Малфоя в управление.
Драко мягко попытался отстранить от себя Гермиону.
— В чем вы его обвиняете? Он спас жизнь Рону!
— Мы не отрицаем, но он совершил несанкционированное проникновение на охраняемую территорию, что является уголовным преступлением. Также мистер Малфой должен дать показания по другим делам.
— Дайте мне еще одну минуту! — попросила Гермиона и прошептала на ухо Драко: — Ты попал в Хогвартс через камин в моей комнате. Можешь сказать им, что мы встречаемся, ты заколдовал меня, или любую другую чушь.
— Не сомневайся, я умею хорошо врать.
— Я не сомневаюсь.
Около полутора часов Гермиона провела в кабинете директора, давая показания. Мракоборец дотошно выспрашивал у нее не только подробности сегодняшних событий, но и заставлял вспоминать первые дни в Хогвартсе, странности в поведении Рона и Гарри, ссору с Роном, о которой в свое время пронюхали журналисты, в очередной раз рассказывать о новогодней вечеринке и взрыве ее дома. Беспокойство за жизнь друзей изводило Гермиону, мешая сосредоточиться на вопросах и воспоминаниях. Выжав из Гермионы все соки, мракоборец наконец отпустил ее в больницу Святого Мунго.
Воспользовавшись каминной сетью, Гермиона трансгрессировала в приемной отделение больницы, где толпилось множество волшебников с самыми разнообразными недугами: от сорокалетних тетушек, издающих звуки кипящего чайника, до молодого мужчины, воображающего себя собакой.
Очередь двигалась медленно. Общий шум, неторопливость, а иногда и откровенная тупость посетителей, спорящих о природе своего недуга, довели Гермиону до крайне нервного и раздраженного состояния.
— Здравствуйте, — устало произнесла Гермиона, когда, наконец, добралась к столу привет-ведьмы. — К вам должны были доставить Гарри Поттера
Блондинка удостоила ее коротким оценивающим взглядом и заглянула в одну из книг на столе.
— Гарри Поттера и Рона Уизли в данный момент обследуют целители. Вас не пустят. Но вы можете подождать в буфете. Шестой этаж, — посоветовала блондинка.
Гермиона коротко поблагодарила ведьму, прошла через двойную дверь, затем по узкому коридору, увешанному портретами знаменитых целителей и освещенному хрустальными шарами, и начала подниматься по лестнице. Мимо нее сновали волшебники и волшебницы в светло-зеленых халатах, из приемных отделений раздавались приглушенные стоны и чей-то плач, вырывались клубы тошнотворных запахов.
На пролете пятого этажа из отделения, специализирующегося на недугах от заклятий, выбежал целитель в окровавленном халате и закричал что-то об инфекционном параличе своему коллеге, поднимающемуся по лестнице, и тогда Гермионе стало совсем плохо.
Она представила, что это кровь Гарри, его не смогли спасти. И почему она не бросилась сразу же искать его в Запретном лесу? Он ведь говорил ей о Воскрешающем камне, говорил о новых кошмарах. Почему она была так слепа? Почему не осознавала масштабов его проблемы?
А если бы она не отдалилась от Рона, то, возможно, смогла бы заметить странности в его поведении и не стояла бы сейчас на лестнице в больнице Святого Мунго, борясь с приступом паники.
«Чертова эгоистка! Заигралась в спасительницу мира. А зачем прислушиваться к тому, что говорят тебе друзья?»
Гермиона была вынуждена прислониться к стене и дать себе прийти в себя. Она попыталась восстановить дыхание, но больничный воздух — смесь тяжелых медикаментозных запахов, эманаций боли и смерти — вызывал у нее тошноту.
Медленно, хватаясь рукой за перила, Гермиона добрела до шестого этажа. В буфете для посетителей практически в полном составе находилась семья Уизли, не было только Чарли и Билла, последний находился в командировке в Египте. Миссис Уизли с покрасневшими от слез глазами успокаивала Джинни, Джордж крутил в руках колоду карт, а Перси на повышенных тонах спорил с администрацией больницы, добиваясь для брата и Гарри наилучшего обслуживания. Мистер Уизли, по словам Джинни, отправился в отделение, для того чтобы узнать последние новости.
Гермиона присела на пустой стул рядом с Джорджем, который не переставая тасовал колоду карт. Наблюдая за его выверенными точными движениями настоящего фокусника, Гермиона пыталась окончательно не раскиснуть.
Затем вернулся мистер Уизли. Тихим надломленным голосом он рассказал последние новости. Гарри успешно прооперировали, и сейчас он находился в послеоперационной палате, посетителей к нему не пускали. Рона продолжали осматривать целители, специализирующие на недугах от заклятий. По их словам, около пяти месяцев назад на него был наложен мощный Империус. И не один. Рон сопротивлялся действию чар, поэтому систематически подвергался заклинанию, что могло затронуть основы его личности.