Гриша Горбачев
Шрифт:
— Он страшно раскормлен, — заметил Гриша.
— У нас не любят худеньких, — сказала Саша и с улыбкой посмотрела на молодого человека. — Теперь пойдемте на мельницу.
— А что там?
— Мельница… просто мельница!
— Нет. Коля должен скоро вернуться.
— Какой вы неверующий! Кольки до пяти часов не будет. Отец у вас спросит: "Знает что-нибудь мой балбес?", а вы обязаны подтвердить: "Кое-что знает". Мама вам будет очень благодарна, потому что Кольке достанется за то, что он на первых же порах вас обманул. Над ним давно висит
— Но не могу же я… С какой стати и я буду обманывать Ивана Матвеевича?
— Нисколько, — возразила Саша. — С отцом иначе нельзя. Неправда, но не обман. Мы все говорим ему неправду. Он даже сам не любит, когда ему говорят правду. Вдруг как затопает ногами: "Зачем вы говорите? Как вы смеете меня раздражать? Разве трудно скрыть!"
— А я все-таки скажу правду. А Колю не накажут. Я сам накажу Колю — пристыжу его.
— Вы думаете, у него есть стыд?
Гриша и Саша возвратились в сад.
— Кушайте малину. Я вам нарву. Станете есть из моих рук?
— У вас руки хорошие.
— Не правда ли? А как понравилась Ганичка?
— Я с ней ни слова не говорил.
— И не скажете. Она все молчит, а на ухо говорит мне разный вздор. Мы ее называем лукавою тихоней. Знаете, чем она теперь занята? Возится с кошками. У ней десять котят и есть кот, который ходит в голубой ленточке. Какая чудесная ягода! Раскройте рот!
Саша со смехом положила ягоду в рот Грише.
— Еще! еще! — закричала она. — А теперь вот вам половинка малины, а другую половинку я сама съем. Согласны вы, что губы похожи на малину?
Гриша возразил, что между малиной и губами есть существенная разница: губы едят малину, а малина губ не ест.
— Губы у малины — корни. Они высасывают из земли нужные для питания соки и постоянно в грязи.
Саша прервала его физиологические соображения и заметила:
— Я говорю только о наружном сходстве.
Поднеся к своим губам ягоды, она ждала, найдет ли Гриша верным ее сравнение. Гриша молчал.
— По-моему, — продолжала Саша, — губы та же малина, только вечная.
— До поры до времени, — возразил он, — Самые красивые губы побледнеют, самое красивое тело истлеет, и из него вырастет лопух, — заключил он, как Базаров [4] .
— Я не люблю, когда говорят о смерти! — вскричала Саша. — Я страшно боюсь мертвецов. Ведь они ходят! Если б я умерла, я боялась бы себя самой. Воображаю, как мучительно бродить ночью среди могил, являться в родной дом и засматривать в окна.
— Этого никогда не случается, — произнес Гриша с насмешливою улыбкой, возмущенный наивным суеверием Саши.
4
Базаров — герой романа И. С. Тургенева "Отцы и дети" (1862).
Но Саша стала спорить. Когда похоронили в прошлом году бабушку, она сама видела ее вечером
— У нас пруд в той стороне сада и баня. Я шла, и меня ужас взял, не знаю почему! Сердце забилось, вот как теперь. Надо было скорей пробежать мимо, а я не утерпела, заглянула в баню. Смотрю — бабушка сидит и чешет волосы.
— Вы, значит, подвержены галлюцинациям, — сказал Гриша. — Что же дальше?
— Уж я не помню, как очутилась на балконе. На другой день отслужили панихиду, и бабушка больше не являлась.
Голос у Саши дрожал, она раскраснелась от волнения.
— Успокойтесь, — сказал Гриша. — Не следует доверять чувствам, когда они заблуждаются.
— А чему же доверять? — спросила Саша.
— Рассудку.
Саша, улыбаясь, протянула ему горсть малины, но он отказался.
— Достаточно, я не могу есть беспрерывно. Вы считаете меня обжорой!
Она бросила ягоды и сделала движение вперед, рассердись на Гришу. Кисейный рукав сорочки зацепился за сухую ветку и разорвался до самого плеча. Саша крикнула и рассмеялась.
— Все из-за вас! Теперь надо переодеваться. Если б мы пошли на мельницу, ничего не случилось бы. Там можно было бы лечь в траву, уставиться глазами в небо и смотреть. Облака бегут, бегут, приходят мечты. Мы вместе помечтали бы. Противный вы! Вам нисколько меня не жаль?
Она показала разорванный рукав; он увидел на ео голом белом плече красную царапину.
— Скоро заживет, — промолвил он, и ему было досадно, что щеки его вспыхнули при виде плеча Саши.
Саша, остановившись, рассматривала царапину.
— Послушайте, что там под кожей? Право, заноза! Нате булавку, попробуйте вытащить.
— Давайте. Да, заноза. Верхняя кожица называется эпидермой… Мне страшно, что вам будет больно, и у меня дрожат пальцы. Вот заноза. Я перевяжу плечо своим платком.
Он делал повязку и, наклоняясь, чувствовал на своих волосах дыхание Саши.
— Спасибо. Только никому не говорите, что случилось. Мама встревожится. Я пойду вперед, а вы побудьте еще… Я опять выйду.
В саду Гриша был недолго; он вернулся в гостиную и хотел продолжать чтение; часы пробили четыре. Но чтение не шло. Гриша стал ходить по комнате и думать о Саше и об Ардальоне Петровиче. "Как можно жениться на такой пустой девушке. Правда, у нее хорошее плечо и губы в самом деле похожи на малину, но она все время говорила глупости. Слыхала ли она что-нибудь о женском вопросе? Странно, что Ардальон Петрович не развил ее".
Он остановился пред картинами, висевшими в золоченых рамах на стенах.
— Что вы делаете? — спросила Саша, появляясь в гостиной. Она была теперь в ситцевом платье и переменила прическу. — Ваш платок. Терпеть не могу этих картин. Мы хотели подарить их отцу Михаилу, но он не взял. Темнеют с каждым годом. Нянюшка к праздникам смазывает лампадным маслом, и тогда еще можно что-нибудь разобрать.
— От масла картины гибнут. За них, может быть, заплачены тысячи.
— Дураки платили.