Гришка против Пустынного демона

Золотарев Егор

Ур забрал оставшийся кусок и пристально уставился на Гришу. Назифа тоже не сводила с него глаз.

— Вы чего так смотрите, а? — встревожился юноша и почувствовал, как немеет язык. — Что со мной происход..дь.. Фить…мя..ня

Язык перестал слушаться, а онемение перешло на щеки и губы. Через минуту Гриша повалился набок с высунутым языком:

«Что он со мной сделал, ирод?! Я не могу пошевелиться. У меня отказали руки и ноги!!! Ну Ур, доберусь я до тебя, паскуда! Попляшешь под нагайкой! А я и сам хорош. Надо было сначала спросить,

а не сразу в рот совать. Прямо, как маленький».

Тем временем, Ур и Назифа бережно уложили его на бок, подложили под больную ногу мешок и отошли куда-то за спину.

— Откуда ты раздобыл змеехвоста?

— Вырастил. Думал, может когда-нибудь пригодится. Вот и пригодился.

— Однажды мои браться накрошили змеехвоста отцу в рагу. Он упал прямо за столом. Мы перепугались, думали, что он помер. Старший даже успел соседей на похороны позвать. Когда отец пришел в себя, то весь Кабарган слышал, как вопили братья. Они потом долго кушали стоя и почти полгода не безобразничали.

Они похихикали, а Гриша сначала разозлился на них, а потом обиделся:

«Сидят, смеются, а я здесь, как торба валяюсь. Все им завтра выскажу! Пусть знают, что Михайловский Григорий Степанович не пальцем делан и не топором струган».

Он попытался хотя бы язык втянуть, но даже это ему не удалось. Тело совсем не слушалось. Вдруг Гриша понял, что у него ничего не болит: ни опухшая нога, ни мозоли, ни раны. Ничего. Он не хотел есть, пить, спать. Полная свобода от всего.

«Наверное, так чувствуют себя после смерти, — подумал он и всхлипнул бы, если бы мог. — Не-ет, так жить неинтересно. Это ж квас язык не пощиплет, от перцовки слезу не прошибет, от девушки-красавицы ничего не шевельнется… Быстрее бы вернуться к нормальной жизни».

Назифа и Ур легли спать и вскоре оба засопели. Только Грише было не до сна. Вернее, он бы с радостью вздремнул, но никак не засыпалось.

«Все-таки, почему у демона крови нет? Ведь он же из плоти. Я знаю, сам на нем катался…И куда девались все пропавшие люди и коровы? Ни клочка одежды, ни рога, ни бусинки, ни копыта. Надо было поискать кладбище. Хотя, теперь это дело наместника Груфу. Пусть собирает людей и прочесывает горы».

За размышлениями он не заметил, как наступила кромешная тьма. Небо заволокло облаками, поэтому даже свет звезд не освещал эту чужую опасную землю.

«Надо было сказать, чтобы по очереди спали. Вдруг на нас снова нападут».

Не успел он так подумать, как услышал слабый шорох.

«Это что такое?» — напрягся он и прислушался. Шорох стал громче, будто кто-то тащил мешок по песку.

«Эй, просыпайтесь!!! Вставайте!» — мысленно закричал он, но не смог выдавить ни звука. Попытался шевельнуть рукой, но согнул лишь палец.

В нос ударила вонь. Гриша бы описал так: смесь тухлятины с примесью волчьего мускуса и сладким цветочным ароматом, которым любила душиться мачеха Елизавета. Существо пыхтело, чавкало, шумно вздыхало и было совсем

рядом.

«Вы оглохли, что ли?! Нас же сейчас съедят! Ур, дурень, вставай!»

Тут он смог убрать засохший язык в рот и прошамкал:

— Вш..мш..ень. Вай… Эй… Вай.

Существо остановилось совсем рядом и замолчало.

— Эй! — наконец получилось погромче.

— А-а-а-а! Кто-то лизнул мою ногу! — завизжала Назифа.

Ур перестал сопеть, вскочил на ноги и начал метаться по лагерю:

— Ничего не видно. Кто здесь? Назифа, ты где?

— Я здесь, — тихо ответила она и, проходя мимо Гриши, осыпала его лицо песком.

— Остржно, — возмутился он и сплюнул песчинки.

Ур шарил руками по земле, проговаривая:

— Где-то здесь лежала сабля…Или чуть подальше, — он ринулся в сторону, споткнулся и повалился на юношу. — Ой! Прости. Саблю не видел?

— Слзь с ..ня, дрень, — зло процедил Гриша и, замахнувшись непослушной рукой, угодил Уру прямо по лысой макушке. Тот сполз на песок и продолжил поиски.

Юноша хотел сесть, но до сих пор был настолько слаб, что даже голову не мог поднять. Тем временем, неподалеку что-то ударилось о землю. Затем еще раз и еще. Вдруг слева послышался визг.

— Ага! Попала! — закричала Назифа.

Гриша услышал знакомый звук раскрученного кистеня и резкий визг. Существо зашуршало в сторону. Но Назифу было не остановить. Шмякающие удары и визг продолжали разноситься над пустыней.

— Получи! Получи, тварь!!! — кричала она, тяжело дыша. — От меня не уйдешь! Лизать меня вздумал, хотел распробовать перед едой? Умри!

Визг и удары удалялись.

— Назифа, не уходи далеко, потеряешься! — крикнул Ур, который, по-видимому, так и не нашел Гришину саблю.

Вскоре уставшая Назифа опустилась рядом с Гришей, снова осыпав его песком.

— Кто это был? — спросил библиотекарь.

— Не знаю. Но вонял жутко. А еще лизнул меня шершавым языком. Фууу! До сих пор нога в его слюнях. Ур, дай тряпку вытереться.

— Нет! — воскликнул он. — У меня от балахона уже ничего не осталось. Скоро голым буду ходить по вашей милости. Высохнет.

Назифа фыркнула, но не стала настаивать и легла рядом с Гришей.

— Небо светлеет, скоро рассвет. Как ты? Можешь пошевелиться?

— Не-мно-го, — с трудом по слогам произнес он.

— Хорошо. Скоро отпустит. Лучше жевать змеехвоста дома, в безопасности. И чем ты только думал?

Он хотел возразить, что знать не знал о змеехвосте и больше никогда в жизни не возьмет его в рот, а еще, что они должны были его предупредить, а не переглядываться. Но решил подождать с разговором до тех пор, пока язык не начнет его слушаться.

Глава 14 А ты докажи!

Как только рассвело Гриша смог подняться. Он прошелся на слабых ногах и пригрозил Уру, виновато опустившему голову.