Гроб с музыкой
Шрифт:
— На-ко, винегрету покушай! — настаивала мама. — Ох, бледный ты у меня какой… Личико-то совсем прозрачное.
— Я уже наелся, — виновато сообщил Никита.
— Ну, на вот тогда компотику. Будешь?
— Угу.
— Мам, — позвал ее Леха в другую комнату. — Знаешь, это ведь правда не мой сын.
— А чей же тогда? — испугалась мама.
— Я же говорю, что одной моей знакомой.
— А почему же у него глаза такие же, как у тебя в детстве?
— Да это тебе кажется!
— Значит, совсем не твой? — расстроилась
— Бабушка! — неуверенно позвал ее Никита.
Та аж как-то обмякла.
— Что, мой милый?
— Можно, я не буду допивать компот? Я больше не хочу.
— Ну не допивай, — горестно согласилась она. — Почитать тебе книжку?
Никитка закивал.
— Дядя Леш, а ты куда? — спросил он, увидев, что тот одевает ботинки.
— Я к тебе завтра приду. А ты слушайся бабушку и чувствуй себя как дома, — сказал Леха, и тут же понял, что посоветовал ребенку несовместимые вещи.
ГЛАВА 10
Леха как всегда проспал, поэтому так и не успел позвонить ни Ольге, ни родителям, чтобы справиться насчет Никиты.
Но когда он вошел в приемную юридического отдела, то позабыл о всех своих благих намерениях: его крайне поразило праздничное выражение на лицах Насти и Таньки. Обе были довольные-предовольные.
— Я тебе говорила «но пасаран», [9] — победно вещала Настя, — значит «но пасаран»!
— Чего это с вами? — настороженно поинтересовался Леха.
9
Но пасаран! — клич испанских повстанцев. Буквально означает «Они не пройдут».
Заметив начальство, Танька торжественно отрапортовала:
— Разрешите доложить, товарищ Кобец, ваша любимая Помпадура покидает наш дружный коллектив!
— А мы остаемся, — хитренько добавила Настя.
У Лехи потемнело в глазах. Он стремительно кинулся к себе в кабинет и застыл на пороге.
Ярославна выгребала все из ящиков своего стола и завязывала в какие-то папки. Компьютера уже не было: видно, его куда-то унесли.
Леха притворил за собой дверь.
— Уходишь?
— Я не желаю больше сидеть с тобой в одной комнате, — проговорила Ярославна сквозь зубы.
Задела стопку бумаг, они разлетелись по всему кабинету. Леха кинулся ей на помощь.
— Может быть, ты объяснишь, что происходит? — почти заискивающе произнес он.
— Я ничего не желаю объяснять.
Леха схватил ее за запястье.
— Думаешь, я так просто тебя отпущу?! После всего, что было между нами?
Ярославна дернулась зло.
— Что между нами было?! Что такого?
Она не удержала равновесия на высоких тонких каблуках и неловко села на пол. Он попытался помочь ей, но она так посмотрела на него, что Леха
— Да объясни, в чем дело?!
Ярославна принялась собирать свои бумаги. Было видно, как ее плечи вздрагивали.
— Дело во вчерашнем дне, — вдруг проговорила она, не поворачиваясь. Я все видела…
— Ты опять следила за мной?!
— Представь себе! И видела все от первого до последнего момента.
В Лехином сердце фейерверком взорвалась радость: граждане, что же это делается?! Ярославна Князева, кажется, влюбилась в него, а он и не заметил… Она же приревновала его к Ольге!
— Так ты насчет Измайловой? — проговорил он тихо, все еще не веря своему счастью.
Ярославна выпрямилась.
— Да. Я знала, что ты на многое способный мальчик, но чтоб на такое…
Леха развел руками.
— Да меня обстоятельства вынудили…
Она ничего не ответила и, бросив все вещи, вышла.
Леха остался на месте, не совсем зная, как поступить: бежать за ней, остановить? Или дать ее ревности иссякнуть самой собой?
Дверь скрипнула, он стремительно обернулся. Но это была не Ярославна, а Настя.
— Шеф, тебя к телефону!
— Кто?
— Полонин.
Леха кинулся в приемную, схватил трубку.
— Слушаю!
— Это я, — представился Колька. — Ты знаешь последние новости?
— Нет. А что такое?
— Ольгу Измайлову вчера ночью похитили. Приезжай, классную статью можно будет написать.
Как Леха добрался до знакомого дома, как взобрался на нужный этаж, он не помнил. В голове остро пульсировали какие-то мысли, обрывки слов, сказанные Ольгой вчера… Ее взгляды, касания… Думать о том, что случилось, было невозможно.
Столкнувшись грудью с каким-то юным ментом, выходившим из квартиры, что-то прошелестел губами на его нелепое «Вы куда?!»
Полонин встретил его в прихожей. Он никогда не менялся: носил один и тот же свитер, одни и те же очки и одно и то же пакостное выражение лица. У Лехи дрожали пальцы и колени, дневной свет застилали какие-то полупрозрачные коричневые пятна.
Острые пальцы Полонина сжали его локоть.
— Кобец, что с тобой? Ты ее знал?
Леха вступил в комнату. Горячий солнечный свет пульсировал на сером ковре, по которому они только вчера ходили… Поваленная на бок елка, раздавленные чьими-то ногами стеклянные игрушки…
Леха закрыл глаза, прислонившись горящим затылком к косяку.
— Как это было? — проговорил он, не слыша себя.
Полонин живо встрепенулся.
— Соседи говорят, что где-то в районе десяти часов раздался какой-то грохот, звон бьющейся посуды и женские крики. А потом нашли вот это. Полонин указал на листок бумаги, воткнутый в угол зеркала. На нем крупными печатными буквами было написано:
«Верни, что взял, или твоей бабе крышка. Завтра ждем тебя в?. Приведешь ментов — убьем».