Гроб с музыкой
Шрифт:
Сидеть просто так было скучно, и Леха взялся за принесенный Юлечкой альбомчик. Он был битком набит какими-то любительскими снимками: Юлечка в Москве на Красной площади, Юлечка у какого-то памятника, Юлечка с дружками… Но когда Леха перевернул очередную страничку, у него просто глаза на лоб полезли: на фотографии был изображен Юлечка в обнимку с Измайловым. Причем оба были голыми. Дальше и вовсе пошло что-то несусветное: они то резвились в речке, то лежали на каком-то пляже, то целовались взасос… А потом к ним присоединились еще и Алик с… — и тут Леху окончательно
— Мама, куда я попал? — пожалел сам себя Леха. — Они же все голубые!
У Кобеца случился шок и сексуальная травма одновременно. Он представил себе, как можно было целоваться с Измайловым, и его чуть опять не стошнило.
И тут Лехин взгляд упал на небольшую коробочку, стоящую прямо перед его носом. Она была почти доверху забита сигарами. А рядом — среди склянок с гримом и кисточек лежала упаковка накладных ногтей.
У Лехи помутилось в глазах. «Так Измайлов был с Аликом, а не с женщиной в день своей смерти! Ноготь и сигара — всего лишь стриптизерский реквизит!» Леха вспомнил, как он умилялся над этим ногтем, думая, что он Ярославнин, и ему капитально поплохело. На дне рождения Бори Алик ковырял точно таким же ногтем кожуру от банана. И только полный идиот не заметил бы, что он искусственный. Да и потом, как он мог сразу не понять, что Алик — с «голубизной»? Бог с ним, с внешним видом! Он же в «Голубятне» работает. Одно название что стоит! И Борю Алик защищал, потому что точно знал, что он не виновен. А на самом деле он сам оказался замешанным во все это.
Судя по фотографиям и по рассказам Алика, он был «любовью» Гены, а его приятель Юлечка — «любовью» Измайлова. Значит, в «Ворошиловце» Алик назло Грушкову решил поразвлекаться с Сережей, показал ему какой-нибудь стрип-номер с сигарой… Стоп! А что же дальше произошло? Алик вряд ли мог угробить Измайлова одним молодецким ударом, он же совсем дохлый…
Но Кобец не успел додумать эту мысль, так как в замке послышался скрежет ключа. Побросав все, Леха кинулся в спасительный шкаф.
Это был Алик. Он весь взмок, прозрачная маечка прилипла к спине от пота.
— Ты тут? — позвал он, но в эту секунду в дверь кто-то постучался, и в гримерку вошла Ярославна — с большим букетом роз, бутылкой шампанского и двумя фужерами. «Черт!» — только и смог простонать Леха.
— Что вам надо? — ошеломленно проговорил Алик.
Не отвечая, Ярославна прошла к столику, поставила шампанское и фужеры.
— Браво, — произнесла глуховатым, как бы сдавленным от волнения голосом. — Я видела ваш танец… У вас талант, Алик…
Даже Лехе было видно, как лицо Алика порозовело от удовольствия. Между тем Ярославна ловко открыла бутылку и разлила шампанское по бокалам. Протянула один из них Алику.
— Я хочу выпить за ваш успех.
Он пригубил вино.
— Я не понимаю…
— А что тут понимать? — беспечно махнула рукой она, садясь в кресло так, чтобы ее ноги были представлены на всеобщее обозрение. — Вы и сами знаете, что такому молодому человеку, как вы, место не здесь, а в Москве.
У Алика загорелись глаза.
— А вы разве можете мне чему-нибудь помочь?
— Ну,
«Коза! — в бессильной ярости подумал Леха. — Что она еще за игру затевает?»
— Только вам придется попросить своего друга Геннадия чуть-чуть помочь вам материально, В шоу-бизнесе, к сожалению, все двигают деньги.
Алик сразу сник.
— Да Генка сам без копейки сидит! У него тут было много бабок, так он себе новую тачку прикупил. А больше у него нет и, по всей видимости, не будет. А потом… он убьет меня на месте, если я только заикнусь о переезде в Москву.
— Вот как? — задумчиво протянула Ярославна. — Вам все-таки стоит его поуговаривать. Не думаю, что он готов загубить вам всю карьеру… Тем более, что вы же не собираетесь его бросать, не так ли? А с деньгами мы что-нибудь придумаем.
— Что?
Ярославна улыбнулась, поднимаясь.
— Скажите Гене, что если ему хочется зарабатывать так же, как раньше, то ему надо обратиться ко мне. Он не пожалеет… Ну, всего хорошего?
— До свидания… — проговорил Алик, совершенно ошеломленный всеми этими перспективами.
В этот момент дверь снова открылась, и в нее ввалилась запыхавшаяся Топ. Увидев ее, Ярославна невольно фыркнула ироничным смешком. Их взгляды скрестились. «Только бы не подрались! — взмолился Леха у себя в шкафу. — Я с ума сойду, если мне придется их разнимать!»
— Что ты тут делаешь? — с вызовом спросила Топ. У нее явно чесались руки как следует вмазать Помпадуре.
Но Ярославна не стала ожидать продолжения конфликта.
— Счастливо оставаться, — сказала она Алику и тут же исчезла.
Как только дверь за ней захлопнулась, Топ дала волю своему гневу и от души влепила Алику пощечину. Тот повалился, схватившись за щеку.
— Топ, ты с ума сошла! — взвыл он, но она уже подхватила его за грудки и поставила на ноги.
— Ах ты предатель! Нашел, кого привечать! Да еще с цветами! Зачем она к тебе приходила? Отвечай!
Алик что-то неразборчиво пробормотал, всхлипывая. Но Топ уже бросила его и начала один за другим выдвигать ящики стола и рыться в разбросанном по углам реквизите.
— Что ты ищешь?! — надрывно крикнул Алик, следя за ее передвижениями.
Топ повернула к нему злое лицо.
— Я ищу баксы, которые ты спер у Измайлова!
Леха хлопнул себя по лбу: конечно же, это был Алик! Измайлов ему показал дипломат с Ярославниными деньгами, а тот потом прихватил их с собой. Так значит, Топ сама обо всем догадалась?
— Ничего я не брал! — запальчиво выкрикнул Алик.
Топ показала ему массивный кулак.
— Поговори у меня еще! Отвечай, куда ты их дел?
Губы Алика затряслись.
— Ни за что! — вдруг неожиданно выкрикнул он. — Это мои деньги! Я их заработал!
— Конечно!
— Ты ничего не знаешь, что было между нами! Серега сказал, что готов мне все на свете отдать!
— То-то он чуть не задушил тебя!
«О чем это она? — подумал Леха в смятении. — О, черт! Алик же наверняка ей уже кое-что рассказал!»