Гробница Наполеона
Шрифт:
— Грушин, Грушин, — покачал головой Артем. — Как ты не понимал ничего в бизнесе, так и не понимаешь. И в людях не разбираешься: Не твое это. Узнал, что я землю в области купил, так самому надо было покупать! Или ты что-то от меня скрываешь? А насчет дома за городом… Знаешь, как говорят? Большие деревья притягивают молнию. Доходы надо прятать. Чем больше доходы, тем тщательнее прятать. Время такое. Ты лучше на жизнь пожалуйся. Пусть тебя пожалеют. У нас, у русских, не прощают двух вещей: богатства и успеха. А плакаться любят. И слушать тех, кто плачется. Потому — не высовывайся. Дураки швыряются
— Тема, Тема, — усмехнулся Грушин. — Решил меня, значит, жизни поучить. Спасибо. Я ценю. Все, что ты говоришь, умно. Рационально. Всю жизнь ты едешь на тормозах. У тебя уже и нога затекла, которая на педали. Осторожничаешь, оглядываешься. А червячок изнутри точит. Хочется тебе красиво пожить, ох, как хочется! С шиком! И сколько бы ты ни сдерживался, а красивая баба все равно тебе окрутила. Со мной ничего у нее не вышло. Не поддался соблазну, потому что у меня иммунитет. А с тобой…
— Погоди… Значит, было? — и Артем приподнялся со стула.
— А ты ей любого мужика простишь, но не меня. Так?
— В общем-то… Черт! Я хочу знать правду!
— Вот пусть она тебе все и расскажет.
— Нет! Не верю! Ты блефуешь! А как же Ольга?
— А! Заело тебя! — с торжеством сказал Грушин. — Я, признаться, не ожидал! Не думал, что ты способен на серьезное чувство! Ай, Инга! Ай, молодец! Вот что значит хорошая школа!
— Ты заткнешься или нет?
— Тебе надо было не китайский язык учить, а… — и Грушин сделал выразительный жест.
Артем почувствовал, что бешенство, охватившее его, уже не поддается контролю. И рванул за ворот рубашки. Две верхних пуговицы оторвались, со стуком упали на кафельный пол. Знает, мерзавец, потому и ведет себя так уверенно!
— Я… Мне надо выпить, — сдавленно сказал он.
— В сауне есть бар. Там пиво и водка. Тебе ведь водки?
— Да.
Мелькнула мысль: неужели Инга докладывает о делах на фирме именно Грушину? Сначала они здесь, в этом доме любовью занимаются, а потом обсуждают дела. Ведь есть же тайная лестница! Из комнаты для прислуги! Чтобы никто не знал!
Доказательства. Нужны доказательства. Эмоции — это всего лишь эмоции. Не основание для приговора. И он вслед за Грушиным направился к двери, ведущей в сауну. Надо выпить. И успокоиться. В первую очередь успокоиться.
Хозяин дома потянул за ручку. Дверь приоткрылась. Артем с интересом выглянул из-за его спины:
— Ну? Что там?…
…Инга и Сид осмотрели все четыре комнаты третьего этажа и санузел. Инга кричала, звала подругу, но безрезультатно. Кира не отзывалась.
— Надо возвращаться, — спокойно сказал Сид.
— Здесь есть еще и чердак.
— Глупости!
— Так ты знаешь, что Кира наркоманка?!
— Сука! Водила меня за нос! — со злостью сказал Сид. — Представляю, сколько денег она просадила на наркотики! Моих денег!
— Это деньги твоей жены, — негромко поправила Инга.
— Я и говорю: мои. Не буду я лазить по чердакам и искать эту суку!
— Зачем тогда пошел со мной?
— Затем. Я давно на тебя смотрю. Может, мне захотелось развлечься?
— Зато у меня желание пропало. Я хочу найти Киру, — упрямо сказал Инга.
— Ну и полезай на чердак одна! Лично я иду вниз! Моя жена осталась с этим типом. Я ему не доверяю!
— Валентину?
— Деловой больно! И все допытывается у матери: сколько, мол, бабок заколачиваешь?
— Ладно. Иди к жене.
— А ты не боишься? Одна?
— Кого? Все же внизу! В доме никого больше нет.
— Черт его знает! Такая громадина!
— Да ну тебя! — и Инга направилась к узкой винтовой лестнице.
Сид проводил ее взглядом. Лазить еще по чердакам! Пустое занятие! Лучше раздобыть наконец очки и мобильник! Вот что важно! Если это звонил продюсер, то мать — молодец! А Кира… Это дело прошлое.
Прежде чем взобраться по лестнице, Инга сняла полусапожки. Каблуки будут мешать. И, взявшись за перила, ловко, как кошка, стала подниматься наверх. Бывать на чердаке ей приходилось редко. Разве что выносить старые вещи. В доме было полно кладовок, но хозяева с такой скоростью меняли одежду и обстановку, что очередь дошла и до чердака. Потолок здесь был высокий, при желании вполне можно было бы сделать мансарду. Но зачем им мансарда? Места и без того слишком много! Нет, Инге не хотелось бы жить в таком огромном доме.
Приоткрыв люк, она просунула туда голову. И еле слышно позвала:
— Кира? Ты здесь? Кира?
И вдруг ей показалось что там, под потолком, что-то висит. Или кто-то…
Вечеринка в разгаре: в стиле рок
Десять часов вечера
… — Никого, — констатировал Валентин Борисюк, внимательно оглядев небольшую кладовку. Чего здесь только не было! Два кресла со слегка потертой обивкой, куча вещей, костюмов, платьев, которые в сэконд-хенде оторвали бы с руками, и даже лисья шуба. Почти новая. Валентин на всякий случай подошел, приподнял ее с кресла. Кира — особа субтильная. Могла задремать и в кресле, прикрывшись лисой.
Да не может ее здесь быть! Откуда? Но отчет надо дать по полной программе. Везде был, все осмотрел. Даже тряпье в кладовке переворошил! Теперь можно возвращаться в каминный зал, к Прасковье Федоровне. Пока есть время, они могут сыграть в четыре руки. Раз в каминном зале есть пианино, должны быть и ноты. Он еще покажет, кто такой Валентин Борисюк и кто такой Сид!…
— Никого, — сказал Грушин, шагнув в комнату, стены которой были обиты вагонкой, покрытой янтарным лаком. — Пусто. Да и не может ее здесь быть!