Громы и розы
Шрифт:
Почему бы не проверить это?
С другой стороны, зачем забивать голову? Только немногие люди умрут от радиоактивного отравления. Существует множество других способов умерщвления - быстрее и без особых страданий. Например, эта бритва. Сейчас она лежала, сверкая на солнце, кривая и гладкая. Ею пользовались отец и дед Сонни, по крайней мере так утверждал он. Она была его радостью и гордостью.
Пит повернулся к ней спиной, намылил под мышками, поглощенный нежными прикосновениями лопающихся пузырьков пены. Когда он вновь испытал отвращение к самому себе
– горячечно подумал он. Скажем, ползать по полу или ходить на руках, отказаться от сегодняшнего обеда, а вместо него перекусить часа в два ночи, а на завтрак съесть немного травы.
Однако дышать все равно нужно, и сердце твое должно биться. Ты будешь потеть и дрожать как обычно. Этого не избежать. Когда это произойдет, ты вспомнишь. Твое сердце уже никогда не выбьет свою дробь, оно будет биться все слабее и слабее, пока ты не остановишь его.
Ну и блестит эта бритва...
Твое дыхание будет таким же, как прежде. Ты можешь тайком выскользнуть через одну дверь, вернуться через другую и придумать совершенно новый способ преодоления третьей, но воздух твоего дыхания будет скользить взад и вперед через твои ноздри, как бритва по щекам, издавая звук, похожий на свист бритвы, которую правят на ремне.
Вошел Сонни. Пит намылил волосы. Техник поднял бритву и замер, вглядываясь в нее. Пит наблюдал за ним. Мыло попало ему в глаза, и он выругался. Сонни отскочил.
– Чего ты уставился, Сонни? Никогда прежде ее не видел?
– Конечно, видел. Только я...
– он закрыл бритву, снова открыл сверкнуло лезвие.
– С меня довольно, Пит. Я хочу от нее избавиться. Нужно тебе?
Нужно ли ему? Может, еще сунуть ее в солдатский сундучок? Под подушку?
– Нет, Сонни, спасибо. Я не умею ею пользоваться.
– А мне больше нравятся электрические бритвы, - пробормотал Сонни. Так что с ней сделать?
– Выбрось ее... нет.
– Пит взмахнул в воздухе полуоткрытой бритвой, сверкнувшей над контейнером с мусором.
– Выбрось ее через...
– Нет. Падающая по дуге в высокую траву. Он может захотеть ее найти. Будет ползать вокруг, ища ее в свете луны, и может найти.
– А может, разломать ее на кусочки?
– Нет, - возразил Пит.
– Кусочки...
– Маленькие острые кусочки, воткнутые в землю.
– Я что-нибудь придумаю. Подожди, сейчас оденусь.
Он быстро мылся и вытирался, а Сонни стоял, вглядываясь в бритву. Она была острой, и даже если ее сломать, останутся сверкающие обломки, по-прежнему острые как бритва. Если бы острие затупить на шлифовальном круге, кто-то может найти бритву и заточить ее снова, поскольку она несомненно останется бритвой - отличной стальной бритвой, которой можно...
– Есть! Лаборатория. Мы от нее избавимся, - уверенно заявил Пит.
Он натянул одежду, и оба
– В какую-нибудь печь, - сказал Пит, протягивая руку за бритвой.
– В пекарную? С ума сошел!
– Ты никогда не бывал здесь, правда?
– захохотал Пит.
– Как и всюду на Базе, здесь происходило гораздо больше, чем думали многие. Это место называли пекарней, и официально здесь велись исследования по получению новых разновидностей высококалорийной муки. Но тут есть и множество других вещей. Здесь велись разные работы, опробовались инструменты, проектировались устройства для чистки овощей. Здесь находится электрическая печь, которая...
– он толчком открыл дверь.
Они прошли через длинное, захламленное помещение.
– Здесь можно делать все, начиная с отжига стекла и покрытия керамики глазурью, до определения температуры плавления сковороды.
– Пит для пробы нажал выключатель, вспыхнул контрольный огонек. Он открыл настежь небольшую тяжелую дверцу и поместил вовнутрь бритву.
– Можешь попрощаться, через двадцать минут от нее останется мокрое место.
– Я хочу это увидеть, - сказал Сонни.
– Можно смотреть, как она поджарится?
– Почему бы и нет?
Они прошли по великолепно оборудованным, но удивительно тихим лабораториям. Какой-то майор склонялся над сложным электронным устройством, размещенным на одном из стендов. Он следил за мерцанием маленького янтарного огонька и не ответил на приветствие. Они прошли мимо него на цыпочках, удивляясь его увлеченности и завидуя ей. Вокруг стояли модели автоматических блюмингов, витаминизаторов, дистанционной сигнализации термостатов, секундомеров, управляющих устройств.
– А что там?
– Не знаю. Я уже вышел из своего района. Не думаю, чтобы там кто-то остался, это были в основном теоретики - механики и электронщики. Эге!
– Что такое?
– Сонни проследил взглядом за вытянутой рукой.
– Этот кусок стены... Смотри, он качается.
– Пит толкнул выступающий фрагмент, за ним оказалось пустое пространство.
– Что там такое?
– Ничего или какой-нибудь полулегальный, темный промысел. Этим типам все сходило с рук.
– Может, это работа теоретиков Армии?
– спросил Сонни с необычным у него проблеском иронии.
Они осторожно заглянули туда, потом вошли.
– Вот это да! Дверь!
Она быстро открылась и тихо захлопнулась. Мягко щелкнул засов, вспыхнул свет.
Помещение было невелико и лишено окон, в нем размещалось машинное отделение - устройство для медленной зарядки аккумуляторов, батарея, электрический генератор, две небольшие установки для освещения и дизель с цилиндрами для сжатого воздуха. В углу находился пульт с переключателями, запаянный наглухо. Из нем торчал рычаг с красной рукоятью.
Какое-то время они, оцепенев, разглядывали аппаратуру.
– Кто-то хотел иметь полную уверенность, что обладает достаточной энергией, - сказал Сонни.