Грон. Трилогия
Шрифт:
— Может, передумаешь?
Сайторн поднял на него измученные глаза и покачал головой.
— Нет, — вздохнул он, — я устал, Грон. Я предал все, во что верил в юности, и теперь боюсь того, что в конце концов предам то, во что верю сейчас — И тихо закончил: — Если раньше не умру.
Грон притянул его к себе и прижал его голову к груди. Когда он отстранился, Сайторн поднял глаза и робко спросил:
— Грон, а ты уверен, что у нас все получится? Грон помрачнел:
— Нет. Но сейчас я вижу в этом наш единственный шанс. Сайторн снял ладони Грона со своих плеч:
— Иди, Грон, иди, ты нужен этому миру больше, чем я. Дождавшись, пока стихнут шаги Грона, Сайторн подошел к огромным дверям и, навалившись всем телом, закрыл створки. Потом задвинул засов, заклинил его несколькими камнями, упавшими с потолка во время судороги
Корабли успели отойти от Острова почти на сорок пять миль. Начиналась буря, к тому же ветер дул в лицо, и грести было тяжело. На оставшемся за спиной Острове, на берег, лишенный теперь защиты Линии Стражей, впервые за много тысяч лет накатывали яростные волны. Роскошный мраморный причал, залитый ныне водой, превратился в скользкий каток, сводящий на нет усилия нескольких обезумевших от страха посвященных, пытавшихся добраться до привязанных в конце причала лодок, которых, правда, уже не было. Волны давно разбили их о каменное тело причала. Но посвященным этого не было видно.
Грон, стоящий на рулевой площадке «Росомахи» и напряженно вглядывающийся в сторону скрывшегося за гребнями волн Острова, вдруг почувствовал, как его пронзила мгновенная вспышка боли.
— Все, — выдохнул он.
В том месте, где находился Остров, ярко полыхнуло, а несколько мгновений спустя налетел чудовищный грохот. Грон зажмурился и представил, как все происходило. Двери чертога Творца наконец рухнули под ударами примитивного тарана посвященных, и Сайторн, заранее вытащив предохранительный стержень, вцепился руками в правый подлокотник трона и рванул его на себя. Контакт замкнулся, и сначала микровзрывы выбили вниз свинцовые перегородки, а через долю секунды подорвались основные заряды. Восемь тщательно обработанных секторов из урана-235 со страшной силой устремились к центральному шару и одновременно влипли в его поверхность, образовав массу, в несколько раз превышающую критическую. Грон застраховался от не вполне качественной очистки урана, но, как оказалось, она все же была достаточно хороша, и миг спустя после того, как Сайторн дернул за подлокотник, чудовищная энергия распадающихся атомов вырвалась наружу. Куполообразный потолок чертога послужил фокусирующей поверхностью, и существенная часть энергии взрыва устремилась вниз по шахте, разрывая сложные энергетические связи, составлявшие сущность Творца. Тонкая энергетическая стенка, отгораживающая мощный лавовый язык, специально поднятый Творцом к поверхности, для того чтобы через него получать энергию планеты и управлять лавовыми потоками, была мгновенно разрушена, и раскаленная лава, сдавленная чудовищной энергией взрыва, отпрянула вниз на несколько десятков метров, но затем, больше не удерживаемая энергией Творца, еще сильнее раскалившись от жара взрыва, рванула вверх по искореженному стволу шахты, яростно проламывая изуродованные взрывом и источенные ходами скальные перекрытия и пробиваясь все выше и выше по огромному ходу, проделанному взрывом. Скалы, окружавшие Остров по периметру и также источенные переходами, залами и прочими помещениями, частично рухнули при ядерном взрыве, кое-где расколовшись до коренной породы, так что в образовавшиеся проломы хлынула вода, и, когда лава достигла поверхности и соприкоснулась со стремительно заполнявшей воронку морской водой, — раздался новый взрыв, опрокинувший остатки скал.
Взметнувшийся от этого взрыва султан раскаленного пара сбил уже несколько сместившийся в сторону гигантский гриб и перемешал налипшие на раскаленную пыль осколки атомов, заставив гриб распасться на несколько шаровидных облаков, яростно сталкивающихся друг с другом и, под действием все усиливающегося ветра, быстро дрейфующих дальше в океан.
На кораблях эскадры бойцы все это время завороженно наблюдали за буйством чудовищных сил, которые набросились на, казалось, непоколебимые скалы и сокрушили их, будто это были всего лишь кучи песка.
Грон повернулся к Гамгору и как-то неожиданно буднично приказал:
— Сигнал на корабли: «Продолжить движение», — и задумчиво посмотрел в сторону исчезнувшего навеки Острова. Все было кончено, но его мучил один вопрос.
Кто создал Творца?
Последняя битва
Пролог
— И сколько?
Дородный
— Мой наниматель щедр как никогда. Он готов заплатить… два кошеля золота.
Его собеседник, дюжий лохматый мужик, одетый в не менее роскошный хитон и толстый плащ горгосской выделки, и то и другое изрядно засаленное, в свою очередь почесал бороду (правда, у него она была сизой и косматой) и задумчиво протянул:
— Ну-у, а кого пришить-то надо?
Венет на мгновение оставил четки в покое и, подавшись вперед, поманил собеседника толстыми, похожими на сосиски пальцами. Тот наклонился к нему и замер. Венет что-то прошептал ему на ухо. Косматый мужик отшатнулся и, вскочив на ноги, вдруг ухватил венета одной рукой за бороду, а другой занес над ним невесть откуда взявшийся нож.
— Что?! АХ ТЫ ТВАРЬ!!!
Венет, взвизгнув, опрокинулся на спину, болтая в воздухе толстыми ногами, обтянутыми по самые ляжки теплыми вязаными чулками. В этот момент гулко хлопнула тетива арбалета, косматый мужик вздрогнул и с глухим всхлипом повалился навзничь, не выпуская, однако, бороды и волоча за собой визжащего толстяка.
Когда подбежавшие слуги разжали наконец стиснутые предсмертной судорогой пальцы и венет, ловя воздух широко разинутым ртом, снова занял свое место на расстеленном ковре, перед ним рухнул на колени чернокожий гигант. Арбалет в его руках казался чем-то вроде детской игрушки. Венет заглотнул побольше воздуха, оттолкнул слуг и принялся пинать чернокожего арбалетчика своими жирными ногами, захлебываясь криком:
— Тварь… тварь… тварь! Этот урод меня чуть не убил! Я купил тебя, когда ты был черным шелудивым щенком, подарил тебе счастье немоты, кормил и одевал тебя, заплатил сумасшедшие деньги, чтобы тебя обучили искусному обращению с этим богомерзким оружием, а ты… — Он еще раз дернул ногой, намереваясь пнуть гиганта жестким, расшитым золотом и жемчугом носком мягкой туфли, но зловредная туфля внезапно соскользнула с его пухлой ступни, и венет ткнулся со всей силы в каменное плечо гиганта большим пальцем. Он со стоном повалился на спину, хватаясь руками за злосчастную ногу.
— А-а-а… пойди прочь, а-а-а, как больно!
Чернокожий гигант, который перенес экзекуцию без каких-либо видимых последствий, вскочил на ноги и, схватив арбалет, потрусил в сторону роскошного алого с золотом полога, в самой средине которого зияла дыра, оставленная арбалетным болтом.
— У-и, нет, сын шакала, совсем уходи! Пошел на двор! Чернокожий вздрогнул, втянул голову в плечи (казалось, будь у него хвост, он бы непременно его поджал) и потащился к выходу.
После того как гигантская понурая фигура исчезла за сомкнувшимися занавесями, венет еще какое-то время бушевал, опрокидывая легкую низкую мебель и пиная подушки. Но мало-помалу его возбуждение улеглось, и он, пару раз пнув здоровой ногой очередную подушку, обессиленно опустился на ковер, а затем и вовсе улегся, уютно устроившись средь мягких подушек в самой середине длинноворсового венетского ковра. Возлегши, венет еще несколько мгновений сердито хмурился, но затем скорбная складка на верхней части его упитанного лица (которую вряд ли можно было обозвать низменным словом «лоб») разгладилась, веки слегка смежились, превратив гневно блестящие выпученные глазные яблоки в маслянисто поблескивающие оливочки, венет умиротворенно вздохнул и с блаженной улыбкой шумно выпустил газы из предназначенного для этого богами места.
— Исмил, эй, Исмил! Поди сюда.
Занавеси, за которыми минуту назад скрылся изгнанный гигант, распахнулись, и в комнату, семеня, влетел карлик с лисьим лицом. Он ловко приземлился на подушки рядом с хозяином таким образом, что тому вполне могло показаться, будто слуга рухнул перед ним на колени, хотя на самом деле приземление было намного более плавным и мягким.
— Слушаю, мой господин!
— Макхум с тобой?
Карлик тут же извлек из-под полы халата объемистую табакерку или, скорее, небольшую шкатулку с закругленными углами. Венет удовлетворенно крякнул, выудил из-за пазухи тонкую цепочку с ключиком, открыл маленький замочек и, запустив внутрь шкатулки свою пухлую длань, старательно набил ноздри мелким серым порошком. Втянув воздух, он на мгновение замер, затем разинул свой немаленький рот и… оглушительно чихнул, одновременно снова выпустив воздух длинной звучной руладой.