Гронтхейм
Шрифт:
Упавший воин фактически беззащитен. Без стойки он не способен применять свои особые техники. Добей любым заклинанием и победа в кармане. Не самый честный, зато действенный метод.
Конечно, и против него в Обители Войны выработали контрмеры. Даже новую технику изобрели. Но не будем об этом.
Секунды тянулись мучительно долго. Но вот, дождавшись окончания активации умения, морщась и тяжело пыхтя, я поднялся на Воздушную Платформу. Когда вставал, чуть было не упал от резкой боли в боку. Качнулся, и наземь из складок одежды
– «Воздушная Платформа».
Я создал новую платформу, но уже на максимально возможной высоте. Загонщик к тому моменту как раз прикончил последнего моего земляного голема.
Момент истины настал. Сейчас я прыгну, и если монстр ориентируется на движение.... А что тогда, собственно, будет? Подумаешь, умру чуть раньше. Что с того? Я итак уже четвертый год взаймы живу.
Прыжок и вот я на второй платформе. Гримаса боли на лице, быстрый взгляд на загонщика. Монстр стоит и не шевелится. Вернулся в режим ожидания.
– «Отлично. А теперь самое сложное».
Прыжок с земли на платформу и перепрыгнуть на другую платформу. Простейшие движения в нормальном состоянии. Другое дело проделать такое с глубокой раной в боку и солидной нехваткой крови в организме. Чувствуешь слабость и боль до зубного скрежета. Размытое зрение, да еще пот со лба застилает глаза.
Теперь же передо мной стояла задача куда сложней предыдущей. Прыжок на полметра вертикально вверх, ухватиться обеими руками за ветку, подтянуться и вскарабкаться.
Для меня на физкультуре-то подвигом было подтянуться два раза. Что уж говорить про акробатические кульбиты в полуобморочном состоянии. Девять из десяти, что сорвусь.
Сорвусь, а там загонщик, когти и мое нашинкованное дольками тело в луже собственной крови и экскрементов. Смерть далеко не так красива, как ее описывают в книгах.
Правильно говорят: “Спешка делу не помощник”. Я как проснулся, быстрей-быстрей стал собираться и впопыхах забыл взять рюкзак. А в нем ведь лежит не только еда и вода. Но не этого, а исцеляющего зелья - вот чего мне сейчас так сильно не хватает. Рана может и не сразу бы затянулась, но хотя бы снизилось кровотечение.
Вдох-выдох.
– «Если поверить, что сможешь - все получится», - всплыл в памяти отцовский совет.
Настроиться на успех.
За мгновение до прыжка в голове проскакивает образ Алисы. В такие моменты она всегда со мной. Губы расплываются в теплой улыбке, а затем боль и....
Действие двадцать шестое. Брат и сестра
Пять дней спустя. Уркта, дом местной знахарки Олкеньи. На кровати лежит оголенный по пояс бледный подросток с перевязанным животом. Но на белой тканевой повязке нет и капли крови. Даже засохшей.
Страшная рана под воздействием зельев и особой смеси целительных трав
Поздняя ночь шестого дня. Уркта спала сладким сном. Одни лишь охранники на воротах глаз не смыкали. Даже таверна, под недовольные возгласы местных пьянчуг, недавно закрылась. А все потому, что всем надо выспаться перед грядущим. Ведь следом за ней идет не простая ночь, а ночь полной луны.
В темной комнате на втором этаже скрипнула постель. Босые ноги ступили на хладный пол.
– Где это я?
– потирая слипшиеся глаза, адресовал я свой вопрос в никуда.
Последнее, что помню, как забрался на дерево и вдруг почувствовал, что теряю сознание. Из последних сил я разорвал рубаху, связал из обрывков нечто вроде веревки, и привязал себя к ветке. А дальше ничего. Одна темнота.
Опускаю взгляд. Вокруг живота обмотана какая-то тряпка, но рана не болит. Трогаю, все равно не болит. Вот и хорошо, значит зажила.
Пытаюсь встать с кровати и падаю. Ноги ватные, двигаться не хотят. Добираюсь ползком до окна и толкаю створки. В комнату врывается бодрящий осенний ветер.
Приподнимаюсь и выглядываю наружу. За окном темнота, однако в свете луны узнаю Уркту. Давно я здесь не был. Многое изменилось.
– «Светоч».
На руке разгорается крохотное солнышко, заливая комнату чистым белым светом. Проморгавшись, оглядываю убранство. Не густо. Кроме кровати лишь прикроватная тумбочка, да табуретка в углу. Ни шкафа, ни вешалки, вообще ничего похожего. Где тогда мои вещи, а самое главное аксессуары из мана-кристаллов?
– «Может в тумбочке?».
В тумбочке вещей не оказалось. Зато пока полз к ней, в одеревеневшие конечности стала возвращаться прежняя сила. Худо-бедно я теперь мог нормально стоять и даже ходить как пьяный пингвин.
– «Если мышечная атрофия так быстро сошла на нет, значит не так уж долго я провалялся в постели. Три, возможно четыре дня», - прикинул я.
Выйдя из комнаты, я очутился в длинном пустом коридоре, заканчивающимся лестницей на первый этаж. Пахло странно. Нечто среднее между тухлыми яйцами и кислой капустой с легкой примесью гари.
По обеим сторонам коридора насчитал еще пять дверей.
– «За одной из них наверняка найдется тот, кто ответил на мои вопросы», - тут у меня заурчал живот, - «и накормит».
Я приоткрыл ближайшую дверь и в нос ударил вероятный источник странного запаха. Заглядываю внутрь. На кровати лежит человек. С головы до ног замотанный в бинты, он или она больше походит на мумию, чем на человека. Для полноты картины только скрещенных на груди рук и саркофага в углу не хватает.
– «У меня повязка, он весь в бинтах. А картина-то складывается».