Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943
Шрифт:
Как только мы все принесли присягу в письменной форме, Гитлер по собственной инициативе заверил нас в том, что не следует ожидать каких-либо кардинальных перемен в структуре вооруженных сил. Разумеется, никто из нас, армейцев, не мог в тот момент предвидеть развитие событий в будущем.
В тот момент чаяния флота были сконцентрированы в основном на строительстве новых кораблей и подготовке экипажей для них. Разрешенные Германии по Версальскому договору 15 000 офицеров и матросов были недостаточны даже для того, чтобы укомплектовать личным составом те корабли, которые было нам разрешено иметь тем же договором, не говоря уже о тех, что мы надеялись получить в 1933-м и 1934 годах. Больше всего нас беспокоил некомплект молодых офицеров, поскольку требовалось три
Одной из мер, чтобы выйти из такой ситуации, стало увеличение числа набираемых кандидатов в офицеры и выделение двух, вместо одного, учебных крейсеров для подготовки их к производству в офицеры и унтер-офицеры. Другой мерой стал набор в военно-морской флот большого числа молодых специалистов торгового флота для ускоренной подготовки их к производству в офицеры. Имея уже богатый опыт морской практики, они нуждались только в специальной краткосрочной подготовке с учетом военно-морской специфики. Германские судоходные компании любезно согласились отпустить всех, кто выразит желание перейти на военный флот. Эти бывшие специалисты торгового флота оказались превосходным офицерским материалом, и многие из них отличились потом в ходе Второй мировой войны: капитан-лейтенанты Приен, Эндрасс и Блейхродт, ставшие командирами подводных лодок, Колауф и Фельдт, командовавшие торпедными катерами.
Отбор кандидатов в офицеры осуществлялся управлением подготовки кадров в Киле. Его сотрудники хорошо понимали молодых, имели свои концепции надежности и обязательности на флоте. Отнюдь не случайно командиры парусных учебных судов становились потом прекрасными командирами вспомогательных крейсеров и подразделений флота.
После окончания первичной подготовки будущая карьера флотского офицера находилась в руках отдела офицерских кадров адмиралтейства. Этому отделу я уделял особое внимание, считая его одним из главных, бывших под моей командой. Когда вопрос касался отбора и назначения командиров кораблей и флаг-офицеров, все самые важные решения принимались лично мною.
Ответственный момент на флоте – это назначение офицеров на те или иные должности, которым они наиболее соответствуют по своим личным и профессиональным данным. Далеко не каждый офицер соответствует должности, на которую он может быть назначен, исходя из его возраста и предшествующей подготовки. До подобного назначения необходимо тщательно проанализировать должностные обязанности того поста, на котором он находится в настоящее время, а также то, насколько успешно он справляется с нынешней службой. Принимая во внимание разницу в характерах, интеллекте, усердии и здоровье любой полудюжины офицеров, а также невозможность в равной степени познакомиться с ними всеми лично, приходится признать, что при принятии решений о назначении офицеров время от времени неизбежно случаются ошибки.
Я с готовностью признаюсь в том, что и сам порой тоже допускал ошибки при решении о назначении офицера на ту или иную должность, равно как и при решениях о производстве в офицеры. Несмотря на самый тщательный анализ, в котором мне весьма помогали мои кадровики и другие советники, я со временем понимал, что то или иное мое решение было ошибочным. Но я также должен сказать, что за мои решения, как бы горьки они ни были для заинтересованных в них офицеров, никто никогда не держал на меня зла; этого не позволяли те тесные узы дружбы и братства, которые связывали всех служивших на флоте. Столь же верными мне оставались и те немногие офицеры на высших должностях, которых я по причинам расхождения в основных взглядах считал необходимым переместить, или те, которые сами просили о назначении на другую должность. Со своей стороны я никогда не давал основания им считать, что я, так или иначе, утратил к ним доверие из-за наших расхождений во взглядах.
Но хотя я и знаю случаи, когда мое суждение о том или ином офицере было неверным, знаю я и одно решение, о котором могу без тени сомнения сказать, что оно оказалось на редкость верным. Таковым было мое
Искренность отношений была той чертой, которая всегда восхищала меня в офицерах и штатских, которыми мне приходилось командовать. Они не были тупыми соглашателями с мнением начальства, никогда не боялись излагать свои взгляды, даже расходившиеся с моими. И я был всегда только рад поощрять эту их искренность.
В 1934 году участился обмен визитами германских военно-морских кораблей и иностранных государств. Британский крейсер «Ахилл» посетил Киль, а корабль ее величества «Леандр», флагман британской 2-й бригады крейсеров, с контр-адмиралом Ноблем на борту провел несколько дней в Штеттине. Пять кораблей из состава 2-й бригады миноносцев посетили Свинемюнде. В свою очередь контр-адмирал Кольбе, командующий нашими рекогносцировочными силами, на борту своего флагмана «Кёнигсберг» вместе с крейсером «Лейпциг» прибыли с визитом в Портсмут. В первый раз после Первой мировой войны германский военный корабль зашел с дружеским визитом в английский порт, и надо сказать, что как британские моряки, так и жители города в целом оказали нашим кораблям теплый прием.
Это имело для нас особое значение, потому что явно символизировало благоприятную атмосферу для обсуждения военно-морского соглашения, которое должно было происходить в Германии или Англии в самом начале следующего года.
Это было то самое соглашение, о котором Гитлер говорил мне, что он надеется достичь его, вскоре после того, как он стал рейхсканцлером. После предварительного зондажа британское и французское правительства поставили в начале февраля 1935 года в известность правительство Германии о том, что они готовы обсудить вопрос вооружения в целом, с тем чтобы заменить новыми статьями о разоружении соответствующие статьи Версальского мирного договора. Германское правительство отнеслось благосклонно к такому намерению, и британская делегация должна была прибыть в Берлин в самом ближайшем будущем.
Но 16 марта Гитлер денонсировал ограничительные статьи Версальского договора и заявил о возобновлении обязательной военной подготовки. Два дня спустя британское правительство заявило резкий протест против этой односторонней акции Германии и созвало межсоюзническую конференцию Франции, Англии и Италии в Стрезе [43] , на которой союзники Британии поддержали ее в осуждении германской акции.
В то же самое время Британия запросила о том, согласно ли германское правительство принять британских представителей в Берлине для обсуждения военно-морской ситуации. После утвердительного ответа Германии британский министр иностранных дел сэр Джон Саймон и Энтони Иден прибыли в Берлин 25 марта для их известной встречи с Гитлером.
43
Стреза – город в Пьемонте, на северо-западе Италии.
На этой встрече Гитлер информировал их о своем желании достичь соглашения с Британией об относительной численности двух флотов и заявил, что он был бы согласен иметь флот численностью только в 35 процентов от флота Великобритании. Британская делегация приняла это предложение к сведению, не выразив никакого отношения к нему. Было решено провести предварительное обсуждение на уровне военно-морских экспертов обеих стран в ближайшем будущем.
Чтобы понять готовность британцев начать подобное обсуждение, необходимо сделать обзор военно-морской ситуации Британии с 1919 года.