Гросс
Шрифт:
– Она воевала? – округлила глаза Елена Августа.
– Как и все в команде моего жениха!
– Любопытно. Я хотела бы с ней познакомиться.
– Я думаю, это можно будет устроить, – величественно кивнула императрица. – Но позже. А теперь бал, а на нем следует танцевать. Nicolas, ты не хочешь пригласить нашу гостью…
Однако предложение Евгении Федоровны повисло в воздухе. Ожидавший чего-то подобного Николай ухитрился в последний момент исчезнуть, оставив потенциальную невесту на попечении матушки и фрейлин.
Тем
– Танечка, ты как всегда очаровательна! – легонько прикоснулся он к протянутой ему ладошке.
– Скажете тоже, Владимир Васильевич, – вздохнула в ответ Калашникова. – До сих пор не понимаю, как Март уговорил меня на эту авантюру!
– Балбес он и есть балбес! – скупо улыбнулся бывший рейдер. – Впрочем, главного он добился. На вас обратили внимание и теперь точно запомнят.
– Это хорошо или плохо?
– А это как посмотреть, – пожал плечами капитан первого ранга, после чего негромко шепнул воспитаннику: – Нам нужно поговорить.
– Что-нибудь случилось? – насторожился Колычев.
– Да. Мне тут тесть шепнул на ухо, что государь очень доволен смотром и завтра последует указ о моем производстве.
– Поздравляю, – искренне обрадовался за опекуна Март. – Так вы теперь станете «превосходительством»?
– Боюсь, что так, – кивнул тот.
– А почему боитесь?
– Потому что адмиральских вакансий вокруг не наблюдается. Так что будь уверен, как только на моих эполетах усядется орел, он тут же утащит меня куда-нибудь подальше от Петербурга.
– Это было бы крайне несвоевременно, – помрачнел юный гросс.
– Ты уже объявил, что я буду твоим представителем в ОЗК?
– Официально нет, но дело решенное… Черт, так вот что они задумали!
– Что ты имеешь в виду?
– Да Поляков в последнее время с такой загадочной физией ходит, как будто миллион нашел на улице…
– Логично. Представитель где-то у черта на рогах, а значит, Опекунский комитет некому контролировать, – немного поразмыслив, заметил Зимин. – В таком случае одним миллионом точно не ограничится.
– Вот су… прости, Танечка.
Впрочем, проведшая большую часть своей сознательной жизни в мужских коллективах Калашникова не обратила на его слова ни малейшего внимания. Тем более что к ним в этот момент подошел цесаревич. Рассеянно кивнув вытянувшемуся Зимину, он с извиняющимся видом посмотрел на присутствующих.
– Март, нам нужно поговорить.
– Конечно, – невозмутимо ответил юный гросс и отошел с наследником престола в сторону.
– Я не знаю, что мне делать! – выпалил Николай. – Меня хотят женить, и это… полная катастрофа!
– Действительно, – хмыкнул Март. – Просто Хиросима какая-то!
– Да, понимаю, что это звучит странно, – не слушая его, продолжал царевич. – Мы с вами едва знакомы… И я очень рассчитываю на вашу щепетильность…
–
– Вы все шутите… А мне вот не до смеха.
– А что не так? Я так понимаю, вам сватают ту роскошную блондинку с золотистой аурой?
– Да, принцессу из заштатного Мекленбурга. Елена Августа… и вы верно заметили, она обладает Даром.
– Допустим, Сила у принцессы так себе. Скромненько, на троечку. Это вам для справки, mon Prince, – с неожиданно прорезавшимся идеальным французским прононсом выдал Март. – От женитьбы все равно никуда не деться. Но вас ведь не потянут под венец немедленно. Сначала помолвка, еще несколько лет переписки и редких встреч, а уж затем… можно и отказаться, в конце концов…
– Вы думаете? Это как-то…
– Нечестно? А вы ничего не обещайте. От вас будут требовать, а вы просто молчите. И даже не кивайте. Или торгуйтесь. Требуйте своего.
– Да поймите же, Март, меня уже списали. Я ощущаю себя Павлом Первым, меня все предали! Матушка хочет одаренных внуков. И стабильности престола. А как же я? Обо мне кто-то вообще хочет подумать? Да к черту. Пусть никто. Но хотя бы могли предоставить возможность мне самому о себе озаботиться.
– Да, Коля, крепко тебя прижало… – сменив легкий, игривый тон и став совершенно серьезным, сочувственно произнес Колычев. – Что сказать… Все верно. В большой политике нет места человеческому. Там только выгоды и соображения целесообразности. Но иногда за стратегическими резонами теряется сам смысл всего происходящего…
– Ты меня понимаешь, Март! Так что же мне делать?
– Чему быть, того не миновать… Никакой трагедии не будет, если ты потанцуешь с ней немного и перекинешься парой слов. Отцу и матери то, что мне изложил, не говори ни в коем случае. Держи откровения при себе. И повторюсь, торгуйся. Пусть государь за твою послушность сделает шаг навстречу…
– Хорошо, попробую… – с явно читаемым сомнением в голосе ответил цесаревич.
– Нет, так не пойдет. С таким настроем не получится. Соберись и покажи твердость и сдержанную силу. Тогда шансы заметно вырастут. Коля, народ уже шушукается, а царица смотрит на меня недобро. Пора завершать наше экспресс-обсуждение…
– Да, ты прав. И спасибо…
Март в ответ хотел было пошутить, но не стал, поскольку заметил, что к ним направляется его суженая.
– Так вот вы где, ваше императорское высочество! – укоризненно посмотрела на наследника престола Зимина.
– Сдаюсь, – развел руками тот. – Вы меня выследили.
– Вот уж не собиралась, – фыркнула в ответ Саша. – Государыня позволила мне увидеться с женихом и даже потанцевать. Никаких поручений на ваш счет у меня нет, так что если вы собираетесь продолжать скрываться, то на здоровье!