Грозовой Форт
Шрифт:
Спуск занял минут двадцать – однообразие бетона ничем примечательным не проявилось. Кишка и кишка. Труднее всего пришлось тощему, чей совокупный вес груза прям взывал к невольному ускорению. Бойцу пришлось двигаться бочком, отчего матерное шипение не стихало добрую половину пути.
Но дошли без эксцессов. Коридор перетек в небольшой округлый зальчик, который напоминал клетку, где порезвилась циркулярная пила. Текстуры иссечены в крошево, на единственной двери – щедрые росчерки ударов. И сильно наносит ширмой.
Росчерки меня порадовали – такие остаются на крепкой преграде, что хрен пробьешь. А видит
На двери ровным красным трафаретом выведено «Сортировочный – 12. Подсобное помещение №2» Все согласно схеме – команда на верном пути и большая часть маршрута уже позади. Но от передышки не откажусь, чтобы не наломать лишнего.
Замковый механизм поддался на удивление легко – щелкнули фиксаторы, и панель с тихим гулом отошла, подчиняясь усилию Шеста. Зачем такой створ вспомогательному помещению, я додумать не успел. Иногда желания сбываются вопреки и потом приходится жить с последствиями.
– Жопа, - сказала Крыса.
Не могу, не согласиться.
Окончание главы 14)
Глава 15
За порогом просторная комната – из очевидного, да. И это нихрена не вспомогательное помещение, если только помощь не оказывается с использованием сложного оборудования с характерной грубоватой массивностью военной техники.
Простая крепкая мебель приткнулась у десятка металлических шкафов, этажерок темно-серых расцветок - некоторые открыты настежь, некоторые скособочены от ударов, на полу разбросаны папки, мятые бумаги, деревянные коробки со вскрытыми пломбами. Довеском - куски стекла, пластика и непонятной разбитой электроники.
Мусор, надо отметить, характерный – под стать приборным панелям, что тянулись вдоль стен. Слой пыли скрывал нехитрые индикаторы, клавиши, тумблеры и выпуклые экраны, что неожиданно ввергли меня в ностальгию – точно привет из далекого прошлого, когда о сенсорах никто не помышлял, а любым тумблером, при должной сноровке, можно пробить голову.
И опять же, столь подозрительный антураж – не первое, что бросалось в глаза.
По центру комнаты на потолочном крепеже подвешено тело – если коротко, в петле наличествовала женщина в унифицированной форме без опознавательных знаков. Волосы из-за наклона головы скрывали лицо, виден лишь острый сухой подбородок. Перед ней, в профиль к двери, на коленях осел мужчина в идентичной униформе – наклонился вперед, точно задремал, но черная лужица меж колен намекала на излишнюю продолжительность сна.
В метущихся лучах и сумраке, под вечный шепоток подземелья, зрелище не из оптимистичных. Сознательное старается дистанцироваться, но Муэрте уже забросила крючок и мягко намекает - кое-кто станет следующим. Стылость вековой картинки лишь усугубляла впечатление. Жизнь настолько давно покинула эти стены, что не осталось и намека.
– Жопа, – повторила мелкая. – Стремает.
– Да ладно, - расхрабрился тощий, обводя Пугалом технократические красоты. – Сметем в уголок и думать забудем.
Позади на подъеме
Я обогнул мертвую композицию и присмотрелся к условным выходам, куда нам предстоит отправиться. Анализ локации пока в приоритете, а тревожное сопение бойцов подождет.
В противоположных углах комнаты примостилось две двери столь же внушительных габаритов, что и у пройденной ранее. Стальной массив с комплектом запоров и незамысловатой нумерацией «1-1» и «3-7». Логики немного, но ее и не ищу. Пусть будет дверь правая и, не поверите, - дверь левая.
Согласно схеме нам направо, если правильно интерпретировал закорючки. Но в данный момент я с полной самоотдачей смотрю в узкую бойницу горизонтально вытянутого окна, что рассекало дальнюю стену черной полосой. Именно черной – луч фонарика безвозвратно тонул в стекле, не в силах рассеять тьму. Единственная видимая деталь – металлический уголок, притиснутый к стеклу с внешней стороны -вроде опрокинутого стеллажа, белесый кусочек которого сигнализировал о наличии по другую сторону реального пространства. Вот только фонарь, сука, аргументировано возражал – тьма вовне не просто отсутствие света.
Прислушавшись к чуйке, что тихонько екала, я подошел к окну и постучал костяшками по стеклу. Так и думал, херовину не прошибить и снарядом. Итого, имеем бронированную смотровую щель с видом на аномалию, от которой мураши размером с тараканов.
– Командир, - тихо окликнул Замес.
Голос повышать не хотелось, чтобы не привлекать потустороннее, поэтому спросил на повышенных:
– Чего?
– Глянь, - уже обычным тоном предложил умник. Так-то лучше - мы живые, имеем право жить и все такое.
Я переместился к трупам, у которых мялся подопечный. Итак, очередная порция загадок или как? Вблизи проявились любопытные детали. Мужчине аккуратно выстрелили в затылок, пистолет игрушечного калибра валялся рядом - в нескольких сантиметрах от скрюченных пальцев. Выходное, судя по всему, случилось во рту, откуда и накапало. Повешенная – пардоньте за глубину анализа, либо повешена, либо повесилась. По ссохшемуся телу трудно определить анамнез, но кому это надо, верно? К ее груди булавкой приколот клочок бумажки с почти выцветшим словом «Вышла!».
Трагедия ли, мелодрама, а может и простая зачистка на объекте - варианты случившегося разнятся и есть над чем подумать, случись такое желание. Я коротко махнул:
– Тела в угол. И ветошью прикройте, чтобы взгляд не цепляли. Встаем на постой.
На лицах бойцов почти радость - сопутствующую хрень антуража можно перетерпеть, а чувство относительной безопасности, скорее всего, повторится еще не скоро. Дают – бери, что говорится. И пусть мир подождет, да.
Я еще разок присмотрелся к выходам -насколько надежны и смогут ли обеспечить должную безопасность? С ввиду достойны, но в разрушенной реальности порой не все является тем, чем кажется. Обманка, сука, и подлянка. А значит лучше всего собраться и потыкать пальцем в проверке на вшивость.