Грозовой фронт
Шрифт:
Копейкин энергично махнул рукой.
— Чуть не продал его потом, — жёстко закончил Найдёнов.
— Без «чуть», — тихо сказал Иван, опустив взгляд в чашку. — Продал, как последняя скотина. Если б не история с шахтами, скоргиумом и таблетками Шульца… так и остался бы я скотиной продажной.
— Раскаяние есть очищение, — изрёк Найдёнов и похлопал Ивана по спине. — Людям всегда надо давать второй шанс, особенно молодым. Мало ли куда занесёт по молодости, по глупости. Да, Лера?
— Меня не заносило, — девушка вздохнула. — Пока
— Ещё используешь, если понадобится, — уверенно заявил Сергей. — Ты ещё девчонка совсем. А вот я использовал. Как и Ваня. И ни разу не пожалел.
— Ну, ты-то не сильно круто развернулся, не на сто восемьдесят, — заметил Копейкин. — Я из предателей в нормальные пацаны шагнул, и Леший, когда из мелких торговцев в крутые сталкеры подался, тоже резко жизнь свою изменил, а ты как был крепким и положительным, так и остался супер-бройлер-меном, защитником людей. Только теперь в частном порядке этим занимаешься, а не в славных рядах Барьерной армии.
— Язва ты от неприличной болезни, а не нормальный пацан, — Сергей отвернулся.
— Обиделся, что ли? — Иван удивлённо вскинул брови. — Впервые вижу! Слышь, Серёга, прости тогда. Нет, правда, прости.
— У меня мама… была, — вдруг сказала Лера, — с приветом. В юности. По зоне отчуждения с огнемётом ходила. Зверьё жгла, предметы, ну и людей иногда… по ситуации. На неё даже охоту открыли. А она просто не могла себя контролировать, обязательно ей что-нибудь сжечь надо было. Пунктик такой, расстройство психическое.
— Пиромания называется, — подсказал Иван.
— Да. Но ведь она не просто так это расстройство получила. У неё в детстве сильная психологическая травма была. Мама её, бабушка моя, у неё на глазах погибла, отец… тоже. Короче, её лечить надо было, а её травили. Но потом отец её нашёл. Вот вроде как тебя, Ваня, Леший подобрал, так и папа её из передряги вытащил и у мамы дела сразу на поправку пошли. Через год она почти выздоровела, а через три, когда они с папой снова встретились, она абсолютно нормальной стала. Потом я родилась и мы ещё долго жили как нормальная семья.
— Вот, — сказал Найдёнов, — тоже яркий пример. Если дать человеку шанс, он не только поведение своё может изменить или жизненную позицию, но и недуг побороть.
— А почему только отец тебя в юности контролировал? — спросил Копейкин у Леры. — Куда мама делась?
— Исчезла, — тихо сказала Лера. — Ушла в очередной раз в Зону и пропала. Я сначала думала, что она погибла, но отец почему-то верил, что она жива и обязательно вернётся. Но… пока не вернулась.
— Да уж, — Копейкин вздохнул. — Зона и раньше своего не упускала, и сейчас не упустит. Кого не убьёт, того перекроит, или облапошит, оберет, сведёт с ума…
— Отсюда вообще никто не выходит, — сказал Найдёнов и залпом допил свой кофе. — Лера, спасибо. Кофе отличный. Просто как дома побывал. Теперь пойду, проверю обстановку.
— На здоровье, — Лера грустно улыбнулась. — Там всё спокойно, я пару камер установила и теперь по своему особому каналу картинку получаю.
— Да мне всё равно надо выйти, — Сергей одним прыжком выбрался из бункера.
— Хороший Серёга парень, — Копейкин вздохнул, — только простой, как пулемёт. Ему бы образования чуток да командирской соображалки…
— Если все будут командирами, кто будет пулемётчиком? — Лера покачала головой. — Но я поняла твою мысль. Нам действительно не хватает ещё одного толкового товарища, желательно из офицеров. Но командиром у нас всё равно всегда будет Леший. На то есть множество причин, уж поверь.
— А генералом, условно говоря, всегда будет Механик?
— Условно говоря, да.
— А всё-таки, что ещё он тебе шепнул, когда вы связывались? Ну, хотя б намекни!
— Нет, Ваня, не могу, — Лера вздохнула. — Пока рано.
— Не особенно надеялся, конечно… — Иван почесал в затылке. — Ладно, тогда пойду спать. Можно?
— Иди.
Иван ушёл в дальний угол и улёгся на расстеленном коврике. Минуту спустя в бункер спрыгнул Найдёнов. Он вопросительно взглянул на Леру.
— Чего это Ванёк разлёгся, ему дежурить через полчаса.
— Я подежурю, всё равно не усну, — сказала Лера. — Ты тоже отдыхай.
— Как скажешь, — Сергей взглядом указал на кресло. — Там можно?
— Пожалуйста, — Лера махнула рукой. — Везде можно.
Она едва дождалась, когда Сергей устроится в кресле. Когда оба спутника отворочались, устраиваясь поудобнее, и засопели, Лера обняла себя за плечи и наконец дала волю эмоциям. Плакала она почти беззвучно, но очень горько. Почему-то именно сегодня, спустя семь лет после того, как не стало отца и почти семнадцать после исчезновения мамы, Лера впервые остро осознала, насколько она одинока. Крёстный и Леший, конечно, скрашивали её одиночество, каждый по-своему, но и только. Скрасить — не развеять. Одиночество, как и всякая едкая дрянь, разъедают любую краску. Вот если бы тот же Леший сумел стать тем, о ком Лера всегда мечтала… нет, не то чтобы принцем на белом коне, но…
Лера судорожно вздохнула и шмыгнула носиком. Комплимент Найдёнова, конечно, польстил, но на самом деле Лере давно перевалило за двадцать пять, так что пришла пора избавиться от юношеских заскоков.
«Принца захотелось! — мысленно одёрнула себя Лера. — В Зоне Смерти! Нет, дамочка. Здесь ваш принц это Леший. А то, что вы не сильно его любите, это дело десятое, стерпится. От добра добра не ищут».
Глава 2
Зона, 04 ноября 2058 г.