Группа Брэда
Шрифт:
— А ещё постарайтесь, — вздохнул Координатор, — чтобы ближайшую пару месяцев о вас не было слышно. Совсем. За это время я успею тут кое-что подготовить, если раньше с работы не попрут, и уже потом должен получить от вас известие, что вы ещё живы. А пока — держи! — он протянул Брэду маленькую карточку. — Здесь вся необходимая информация для связи. Со мной, и только со мной. Крайний случай — Фрезли. Других вариантов не будет. Если будет, значит, мы оба последовали за ребятами Килби, и тогда вы сами по себе, и полностью свободны в своих действиях.
— Спасибо,
— Вот и увидим, что вы ещё умеете! — поднялся Координатор. — А сейчас — нам всем пора. Надеюсь, ещё увидимся. На этом свете.
Он попрощался с каждым, а Ганку просто взял за плечи, и, долго посмотрев в глаза, тяжело вздохнул. Потом молча развернулся, и вышел из контейнера.
На выходе из ангара его ждал Фрезли.
— Где твой заместитель? — на ходу спросил Координатор.
— Собирается в командировку.
— Отмени, он будет нужен здесь. А ты бери свой экипаж, и срочно уводи отсюда борт. Держи! — передал он планшет. — Выйдешь на указанную точку, ляжешь в дрейф, и начнёшь стандартную тренировку на выживание. С полной потерей связи, и, частичной, энергетики. Главную задачу отработаешь сразу после начала тренировки. В течении трёх суток будешь ждать. Если подадут сигнал бедствия, снова возьмёшь на борт, и доложишь непосредственно мне. Если сигнала не будет, работаешь по стандартному сценарию. Вопросы?
— Нет.
— Приступай.
Вернувшись в кабинет, Координатор снова уселся за стол, несколько минут сидел просто так, приходя в себя после непростого разговора. Потом вспомнил про надвигающуюся инспекцию, и занялся делом.
Любая инспекция, а особенно внезапная, всегда очень непростая история. Любая инспекция по определению заточена на то, чтобы непременно отыскать недочёты. И потому любая инспекция, не нашедшая их, считается провальной.
Искусство выхода инспектируемого из сложного положения состоит в том, чтобы определить, что именно можно скормить ненасытному монстру, а от чего постараться отвести его кровожадное внимание.
Координатор не питал иллюзий, зная, что именно они хотят найти, поэтому в качестве жертвоприношения готовил не какую-то мелочь, а нечто более достойное внимания, дабы инспектирующим было не так обидно сознавать неудачу своей миссии.
Полчаса спустя, когда пришло сообщение о старте борта Фрезли, он почувствовал себя немного более уверенно. А ещё спустя три часа всё было готово, люди расставлены по местам, огрехи работы акцентированы, кое-какие недостатки обозначены. И за всё это Координатору полагалось вполне существенное взыскание, не связанное с понижением в должности, но довольно ощутимо бившее его по карману.
«Ничего! — разминая пальцы, откинулся он, наконец, в кресле. — Сейчас не это главное. У них есть желание найти, и это неплохо, плохо, если у них окажутся доказательства, ибо простую уверенность к делу не приложишь, и следователю не представишь. Надо всё обосновать, да ещё и улики на стол положить. Есть у них улики? Если мои норовистые кони всё-таки наследили, будет на самом деле плохо!
Он посидел ещё, теперь уже отвлеченно размышляя обо всём, и ни о чём конкретно, ибо вот прямо сейчас было уже невозможно изменить хоть что-нибудь в этом деле.
А потом ему сообщили, что борт Премьера пристыкуется к станции через пятнадцать минут.
«Ну, вот и всё! — поднялся Координатор. — Пора идти отгребать, и огребать. С плеча и наотмашь. Ничего, прорвёмся, и не такое в жизни видывали!».
Он вышел к шлюзу, где уже ждала церемониальная группа, и где несколько минут спустя началось рутинно осточертевшее, всем без исключения участникам процесса, явление большого начальства подчинённому народу.
Выстроенный почётный караул ввинчивал оловянные глаза в пространство, встречающие радостно докладывали, и приветствовали. Высокое начальство благосклонно кивало, подавая вялую руку для подобострастного приветствия. И всё шло по гладкой колее, веками откатанной тошнотворной процедуры.
Координатор терпеть не мог это действо, и принимал в нём лишь вынужденное участие, исключительно вежливо стиснув зубы, под оскалом приветственной улыбки. Докладывал, жал благосклонно поданную руку, шёл на полшага сзади, и давал необходимые пояснения, когда начальство окидывало его скучающе-вопросительным взглядом.
Таким образом, они прошли основные помещения, коих было не очень много, и где никто ничего, за явной ненадобностью, выискивать даже не собирался, и вышли на центральный командно-диспетчерский пункт. Здесь начальство немного задержалось, оценивая панораму, сложность и грандиозность поступающей информации, и уже после этого, с садистской ухмылкой, попросило предоставить его людям провожатых, для выполнения собственно инспекторской проверки.
Координатор дал знак главному диспетчеру, и в зал, как по волшебству, явилось ровно столько новых персонажей, сколько требовалось для сопровождения именно этого количества инспекторов.
Премьер оценил чёткость работы, и благосклонно покивал Координатору в знак одобрения. Тот понимал, что это означало не столько само одобрение, сколько желание выйти из процедуры переворачивания вверх дном всего, что есть, ибо главная функция Премьера была фактически завершена.
Называя вещи своими именами, он находился здесь лишь для того, чтобы обеспечить своим людям доступ везде, где хочется, вместо отсылания их туда, куда хочется проверяемым. Может быть, даже и очень вежливого отсылания к инструкциям, которые наставляют, и требуют. И не позволяют людям без особого допуска заглянуть туда, куда бы им захотелось глянуть прямо сейчас. Вот именно Премьер и был тем самым допуском, на данный момент уже отработавшим своё назначение.