Группа особого назначения
Шрифт:
Татьяна в свои двадцать восемь лет не была замужем, была как-то попытка связать свою судьбу с одним человеком, но их отношения продлились недолго. И она никогда не распространялась на эту тему.
Сегодня они работали во вторую смену. Аксенова заметила некоторую растерянность на лице медсестры и несвойственную ей нервозность в движениях.
– Что случилось, Таня? – спросила врач, отпустив пациента.
– Да так… – женщина неопределенно пожала плечами. И неожиданно добавила: – Сегодня познакомилась с молодым
– Да?.. Когда же ты успела? – Аксенова проявила явную заинтересованность и попросила очередного страждущего подождать в коридоре. Тот пробурчал, что ждет уже полтора часа, и закрыл за собой дверь с обратной стороны. – Где познакомилась?
– На рынке.
– А как он на внешность? – спросила Наталья, сделав круговое движение ладонью возле лица. – Не кавказец, случайно?
– Нет, – улыбнулась девушка. – Светловолосый, кудрявый, глаза большие, синие. Я чуть было не пригласила его к себе домой.
Татьяна внезапно замолчала, ее понесло не в ту сторону. Ей стало неловко.
– С ума сошла! – Наталья Михайловна покачала головой. – А сколько ему лет?
– Как вашей Оле, лет девять, наверное.
Врач на секунду опешила. Она не знала, как отнестись к этому странному разговору. Вполне возможно, что Татьяна разыгрывает ее, хотя раньше она этого за ней не замечала. Они давно перешли на «ты», только при пациентах и медперсонале придерживаясь определенных правил.
– Шутишь? – спросила она.
– Да нет, Наташа, серьезно.
– А ну-ка, подруга, выкладывай, – потребовала Аксенова.
– Может, примем пациента?
– Ничего, подождет. Где час, там и два.
Она слушала подругу, то и дело качая головой. В чем-то она соглашалась с Татьяной, в чем-то порицала ее.
– Слушай, – Наталья легонько хлопнула по столу, – давай вот что сделаем. У меня Ольга – дылда здоровенная, носит все только спортивное – покрой один, что на мальчиков, что на девочек. Приходи сегодня вечером, подберем твоему Саньке одежду, из обуви кое-что. У Ольги лапища здоровая, в кого она такая – не пойму. Боюсь, еще будет расти, вымахает под два метра!
В дверь кабинета настойчиво постучали, и на пороге вырос мужчина.
– Ну, вы примете меня или нет?! Два часа уже сижу!
– Проходите, – Аксенова потянулась к стопке больничных карточек. – Фамилия?
– Васильев.
– А ведь он может и не взять одежду. Судя по всему, гордый мальчишка.
– Что? – спросил пациент.
– Я не с вами разговариваю. Когда вы были у меня последний раз?
– Два дня назад.
– Таня, посмотри у себя на столе карточку Васильева.
– Я тоже об этом подумала, Наталья Михайловна. – Татьяна нашла карточку больного и передала ее врачу.
– Ага, – покивала та, открывая карточку, – помню, пульпит, временная пломба. Садитесь.
Она прошла вслед за больным, села на высокий стул и включила лампу.
– Откройте
– Е-а, – промычал пациент.
– Надо было покушать, смотрите, какое обильное слюноотделение. Ведь каждый раз предупреждаю. – Она положила вату в рот больного, включила бормашину. – Судя по твоему рассказу, гордый мальчишка. Трудная судьба, сложный характер…
Татьяна подошла ближе и встала за стоматологическим креслом.
– Постараюсь уговорить его.
– Сплюньте… Ты правильно сказала: «Вон их сколько!» Действительно, иди и жалей всех по очереди, пока руки не отсохнут. Но в том-то и беда, что даже одному не поможешь… Будет больно, потерпите.
Охнув, пациент лишился зубного нерва. Аксенова, положив пломбу, велела пациенту посидеть с открытым ртом, вымыла руки и вернулась за стол.
– Одним словом, вечером приходи. – Наталья хлопнула себя по бедрам. – Слушай, Танька, как раз сегодня к нам придет Димкин двоюродный брат.
– Тогда я не приду. Завтра принесете одежду на работу.
– Наоборот. Я о чем хочу сказать: познакомишься с ним. Высокий, красивый, бывший военный.
– У-у, – со смехом протянула Татьяна. – Старый, наверное.
– Тридцать лет! Просто недавно его поперли со службы.
Татьяна снова рассмеялась.
– Вот так партию вы мне подобрали, Наталья Михайловна!
– Ты не смейся, подруга, он – человек более чем серьезный. Что, опять не то? Чего ты смеешься?
– Да так… Военный, которого поперли со службы, оказывается, еще и более чем серьезный. Он случайно не контуженый?
– Ранения имеет, – подтвердила врач. – Одним словом, сама все увидишь.
– Ранения тоже?
– Если только он тебе позволит, – гордо сообщила подруга.
– О! Тогда обязательно приду.
– Васильев! Сплюньте и идите сюда. День-другой поболит, выпейте аспирин, какой-нибудь антибиотик: сульфадимезин, к примеру. Все, можете идти. И позовите следующего.
Николай Кавлис отметил про себя, что сегодня Наталья чересчур хлопотлива, даже несколько взвинчена. Бегает из кухни в гостиную, ставит салаты, фужеры; спохватилась, один лишний унесла. Однако все прояснилось, когда стрелки часов показали десять минут восьмого.
Раздался звонок, вслед за ним громкий голос Натальи из кухни:
– Дима, открой, мне некогда.
Аксенов, тяжело вздохнув, боднул головой и пошел открывать.
Ноябрь выдался холодным, в Новограде стояли по-настоящему зимние морозы. На щеках Татьяны играл румянец. Дмитрий помог ей снять пальто и галантно изобразил рукой: «Только после вас». Татьяна шагнула из прихожей в комнату. Она остановилась, бросив короткий взгляд на незнакомого мужчину. Тут же из кухни появилась хозяйка. Изобразив на лице искреннее удивление, она всплеснула руками: