Грусть не для тебя
Шрифт:
Я была уверена, что знаю ответ, но хотелось услышать это от него.
Маркус захохотал:
— Ты слишком многого хочешь!
— Скажи мне!
— Ладно, — хмуро кивнул он. Я уже предвкушала, как он впервые за все время нашего разговора скажет что-нибудь приятное. — Я бы попытался переспать с вами обеими. Одновременно.
Я ткнула его в бок и крикнула:
— Пожалуйста, будь посерьезнее!
Он засмеялся:
— У тебя что, никогда такого не было?
— Нет, у меня никогда такого не было! Ты просто скотина! — сказала я. — Секса в моей жизни, конечно, хватало,
Он пожал плечами:
— Трудно выбрать.
— Трудно… из-за Декса, да? Но ко мне тебя тянет больше? — спросила я, требуя подтверждения.
Дело не в том, что мне хотелось победить подругу еще раз. Просто Рейчел есть Рейчел — вечно занятая работой умница. Пробуждать мужские желания — только мой удел и только мой источник самоуважения. И я хотела (точнее, мне было необходимо), чтобы все оставалось как есть.
Но Маркус и не думал меня успокаивать.
— Ты, конечно, во многом хороша, — сказал он и сно ва прибавил звук, показывая тем самым, что разговор окончен. — Однако давай посмотрим теннис, если ты не против. Как тебе Агасси?
До конца выходных Маркус изо всех сил старался не оставаться со мной наедине, а я, наоборот, пыталась завладеть его вниманием. Когда мы вернулись в город, это желание стало еще сильнее. Вовсе не обязательно начинать с ним серьезный роман, но он должен меня хотеть!
Вскоре я убедилась, что это не так легко. Несмотря на десятки писем и звонков, Маркус меня просто игнорировал. Неделю спустя я решила принять крутые меры и заявилась к нему домой с упаковкой пива и «Оковами плоти» — фильмом, от которого все мужчины млеют. Маркус открыл дверь и встал на пороге, скрестив руки на груди. На нем были серые спортивные штаны с дырой на колене и вылинявшая грязная футболка. И все-таки он смотрелся очень сексуально — именно так выглядит человек после того, как позанимается любовью с чужой невестой под дождем.
— Ну? Можно войти? Я кое-что принесла, — сказала я, протягивая ему пиво и кассету.
— Нет, — сказал он улыбаясь.
— Пожалуйста, — нежно попросила я.
Он потряс головой и засмеялся, но не сдвинулся с места.
— Маркус! Неужели мы не можем сегодня вечером развлечься? — спросила я. — Мне просто хочется побыть с тобой. По-дружески. Всего лишь по-дружески. Что в этом плохого?
Он издал какой-то непонятный звук и отодвинулся — ровно настолько, чтобы я юркнула внутрь.
— Ты ненормальная.
— Я просто захотела еще раз тебя увидеть. Как друга. Обещаю, — сказала я, осматривая его типично холостяцкую квартиру. Повсюду валялись газеты и одежда. На кофейном столике оттаивала вынутая из морозильника лазанья. Кровать не убрана, из-под простыни выглядывает грязный голубой матрас. Рядом с телевизором огромный аквариум, явно нуждающийся в чистке, и десятки компьютерных игр. Он понял, о чем я думаю.
— Не ждал гостей.
— Знаю. Догадалась. Но ты не отвечал на мои звонки. Пришлось принять меры.
— Знаю я твои меры, — сказал он, указывая мне на футоновую циновку напротив дивана. — Садись.
— Ну же, Маркус. Мы ведь можем очень
Это была ложь, и мы оба прекрасно понимали это.
И вот, досмотрев фильм до половины, мы совершили «ошибку» во второй раз. И надо вам сказать, что на сухом, удобном диване Маркус понравился мне еще больше.
6
После той ночи на диване Маркус перестал наконец, упорствовать и относиться к нашему роману как к ошибке. Хотя он по-прежнему редко выступал инициатором, но всегда уступал, когда я просила о встрече — будь это во время ленча в середине рабочего дня или вечером, когда Декс задерживался в офисе допоздна. Все свое свободное время я проводила с Маркусом. А когда не удавалось встретиться, то думала о нем, фантазировала. Секс у нас был потрясающий — такое, как мне казалось раньше, бывает только в фильмах вроде «Девяти с половиной недель». Я все никак не могла им насытиться, и Маркус, очевидно, был точно так же очарован мной. Он пытался казаться равнодушным, но это у него плохо получалось — то его выдавал голос, когда я разговаривала с ним по телефону, то взгляд, которым он смотрел на меня, когда я нагишом бродила по его квартире.
Но пусть наш роман и развивался бурно, Маркус даже не намекал, что мне следует отменить свадьбу. Ни разу. Когда я попыталась на него нажать и спросила напрямую, не стоит ли мне разорвать помолвку, он сказал всего лишь:
— Это твое дело, Дарси. Или, что еще хуже, твердил, что мне нужно выйти за Декса. Понятно, в нем говорило чувство вины, но в такие минуты я его просто ненавидела. Хотя у меня самой не было намерений все отменить и наслаждаться полной независимостью, которую дает свободная любовь, но я все-таки предпочла бы, чтобы Маркус сказал, что он хочет остаться со мной и что если я не расскажу Дексу всю правду, то это сделает он сам. Это было бы совершенно в нашем духе — такая непреодолимая, сверхъестественная сила влекла нас друг к другу. Но не в стиле Маркуса. И хотя он все-таки перешагнул через некий моральный запрет относительно невесты лучшего друга, но по-прежнему не желал идти до конца и в результате сорвать свадьбу.
Таким образом, наша с Дексом помолвка оставалась в силе, а жених и любовник сменяли друг друга по графику. Я уходила от Маркуса, возвращалась к себе, полностью переодевалась, доставала список предсвадебных покупок и, не мучаясь угрызениями совести, заказывала триста сувениров для гостей. Пусть даже увлеченная другим, я по-прежнему считала нас с Дексом идеальной парой и верила, что ничего не может быть лучше, чем выйти за него замуж. По крайней мере, формально. Чисто теоретически Декс лучше Маркуса. Он красивее. Если опросить сто женщин, все они, без сомнения, отдадут голоса за Декса. Маркус ниже ростом, волосы у него редеют, и черты лица не такие четкие. И по другим пунктам он уступает. Маркус неаккуратен, у него ужасающая жизненная философия и плохой вкус, он мало зарабатывает, не получил никакого воспитания, он изменяет своим девушкам и лжет друзьям.