Грустная сказка

Надеждина Ирина Николаевна

– Конечно, останусь, – Дэвид обрадовался.

– Ладно, мальчики, я в душ. Вы уж извините.

– Сколько угодно, – милостиво разрешил Артур. Он подождал, пока она скроется за дверью душа, сделал знак Дэвиду отойти подальше вглубь комнаты и попросил, – Дэвид, сделай доброе дело, загляни мне в горло.

– Конечно. Присядь и рот открой. А лучше, пойдем к тебе.

– Это действительно будет лучше, – согласился Артур.

У него в комнате Дэвид посмотрел его горло и остался очень недоволен. Потом он пощупал подчелюстные лимфоузлы.

– Знаешь, Арчи,

поскольку я не совсем доктор, а только учусь, то могу сказать, что увиденное мне не нравится. Горло скверное, узлы большие, температура явно есть. Ты не мерял?

– Нет. Сейчас Сокол градусник принесет.

– И ещё одна странность: у тебя такая кровоточивость. Случайно зацепил десну, кровь прямо выступает.

– Ещё и из носу хлюпает.

– И часто это у тебя?

– Из носу пару месяцев, а с деснами впервые.

Вообще-то это не есть good [8] .

8

– Хорошо. (англ.)

– Остается только сделать вывод, что у меня не то гемофилия, не то Эбола, – Артур подкатил глаза под лоб и загробным голосом спросил. – На чем мы остановимся? Эбола лучше. Новее и моднее. Как ты считаешь?

– Да ну тебя! – поморщился Дэвид. – Ты такие черные шутки шутишь, что заикаться начать можно.

– Не заикайся, зятек. Скажи лучше Сью, что всё нормально. Слегонца покраснело моё прекрасное горлышко от пития холодной водки в жару. Хотя нет, начнет домогаться, почему водку на солнцепеке и без неё. Просто чуть-чуть покраснело, без указания причин. А теперь давай сыграем в настоящего доктора и посоветуй, что бы такое попить, чтобы сбить температуру.

– Я в аптеку после обеда схожу. У тебя язвы нет? С желудком и печенкой всё в порядке?

– Цирроз, камни и солитер.

– Арчи, я серьезно.

– Да здоров я, как бык. Уймись! Аллергией не страдаю. Иди, доложи Сью, что со мной ничего страшного.

К вечеру Артуру легче не стало. Однако портить настроение всем ему совершенно не хотелось. Такая безмерная любовь и внимание к его персоне начинали утомлять. Подобное отношение требовало либо полной отдачи, либо полного наплевательства на окружающих. Артур не любил никогда никому оставаться должен. За ужином он шутил и смеялся. Сью и Дэвид решили сходить на дискотеку, а он предложил Кате и Андрею напоследок сходить на берег. Катя вернулась в комнату, чтобы взять кофточку для Дашеньки. Артур, Андрей и Дашенька остались ждать её. Дашенька стояла возле клумбы и смотрела на большого бражника, который с низким гудением кружил над цветами. Артур попробовал закурить, но горло снова стало сухим от дыма. Он после трех затяжек бросил сигарету.

– Арчи, может не стоит никуда идти? – осторожно спросил Андрей.

– Успокойся, я в полном порядке. У меня даже температуры нет, – старательно соврал Артур. – Вообще напрасно панику такую подняли.

– Не знаю, не знаю… – Андрей задумчиво смотрел

куда-то перед собой. – Катёне сон скверный приснился. Ты же знаешь, у неё сны интересные.

– Ну, конечно. Как сейчас помню, что перед твоим появлением ей всё новые туфли снились, – Артур рассмеялся. – Что ей сниться на этот раз?

– Не знаю, но она сказала, что это касается тебя.

– Будем надеяться, что сон уже сбылся. Ангиной я, обычно, долго никогда не болею.

– О чем это вы? – услышали они сзади голос Кати.

– Это мы, Катёночек, о своем, о девичьем, – отшутился Артур. – Так мы идем или отдыхать здесь будем?

– Идем, – Катя подошла к Дашеньке. – Дашулька, идем, к морю сходим. Помнишь, как мы договорились?

– Помню. А ты монетку взяла?

– Взяла, взяла.

– Мама, а это такая птичка маленькая летает или пчелка большая? – Дашенька указала на бражника.

– Это бабочка.

– А почему она такая серенькая?

– Бабочки разные бывают. Если рассмотреть её крылышки, то на них есть рисуночек. Идем, по дороге разговаривать будем, – Катя обратилась к мужчинам, – Андрюша, Артур, идемте.

– Хорошо, – Дашенька послушно протянула ей тонкую ручку. – А почему эта бабочка не садится? Все же бабочки садятся, когда нектар кушают. Как же эта кушает?

– У неё хоботок длинный-длинный. Она летает над цветком и опускает в него свой хоботок.

– А почему она так громко жужжит?

– Не знаю, – призналась Катя.

– А кто знает? Папа, а почему бабочка так громко жужжит?

– Какая бабочка? – не понял Андрей.

– Которая над цветочками летает и не садится.

– Андрюша, почему бражник так громко гудит, ты не знаешь? – уточнила Катя вопрос.

– Не знаю.

– Крестный, а ты не знаешь? – обратилась Дашенька к Артуру.

– Ну, ты же видела, какая бабочка толстая? – Дашенька утвердительно кивнула. – Вот она и пыхтит, устала летать.

– А почему она не сядет отдохнуть?

– У неё тоненькие коротенькие ножки.

– Что же теперь с ней будет? Она что, упадет? – Дашенька смотрела на Артура широко-раскрытыми глазами.

– Нет, не упадет. Она найдет веточку, прицепится к ней и заснет. А перед этим отложит яйца, из них появятся гусеницы, потом гусеницы совьют коконы, станут куколками и из них получаться новые бабочки.

– А заснет, это как умрет?

– Нет, Дашенька. Заснет, это заснет. Она будет спать и видеть сны.

– Долго спать будет?

– Пока отдохнет. Выспится, а потом будет снова летать.

– А что она зимой делает?

– Ещё с осени она найдет себе где-нибудь щелочку, спрячется туда и так до весны.

– А такие бабочки долго живут?

– Она будет жить столько, сколько ты захочешь. Хоть вечно, – в его голосе появились горечь и тоска, которых Дашенька не поняла, да и не могла понять.

Они вышли на берег. Здесь почти никого не было. Солнце склонилось к горизонту. На воде лежала дорожка из красного золота. Море было спокойное.

– Мамочка, мы с папой пойдем ракушки красивые поищем! – Дашенька с Андреем пошли к воде.