Грядущая буря

Сандерсон Брендон

На бесстрастном лице Коварлы, казалось, появилось раздражение.

– Твоя дерзость растет с каждым днем, дитя, – сказала она. – Возможно, нам следует заменить тебя кем-то более подходящим для командования этим отрядом.

Гавин стиснул зубы.

– Ты считаешь, что они не сместят тебя, если сестры потребуют этого? – с легкой улыбкой спросила Коварла. – Твои Отроки всего лишь жалкое подобие армии, но они знают свое место. Жаль, нельзя сказать того же об их командире. Возвращайся к своим людям, Гавин Траканд.

Сказав это, она захлопнула перед ним дверь.

Гавин

испытывал непреодолимое желание проложить себе путь в комнату силой. Но он пожалел бы об этом уже через пару вдохов – столько времени займет у Айз Седай, чтобы скрутить его с помощью Силы. Как это отразится на боевом духе Отроков, когда они увидят, как их командира, отважного Гавина Траканда, вышвырнут из особняка с кляпом из Воздуха во рту? Он подавил досаду и вернулся на первый этаж. Гавин прошел на кухню и привалился спиной к дальней стене, уставившись на лестницу на второй этаж. Теперь, когда он отослал Бердена, он чувствовал, что должен либо сам покараулить, либо послать кого-то за другим Отроком. Гавин хотел сперва немного поразмыслить; если собрание наверху затянется, он отправит за кем-нибудь, чтобы его сменили.

Айз Седай. Разумные мужчины, когда это возможно, держатся от них подальше и с готовностью подчиняются им, когда иначе не выходит. У Гавина не получалось ни то, ни другое: его происхождение не давало возможности держаться от них подальше, а его гордость не позволяла им повиноваться. Он поддержал Элайду во время мятежа не потому, что она ему нравилась – она всегда была холодна в течение тех лет, что провела в качестве советницы его матери. Нет, он встал на ее сторону, потому что ему не нравилось, как Суан обошлась с его сестрой и Эгвейн.

Но позаботилась бы Элайда о девушках хоть немного лучше? Обходилась бы с ними лучше хоть кто-то из Айз Седай? Гавин принял решение в пылу ярости; это не было хладнокровное проявление верности, как считали его люди.

Кому жетогда принадлежала его верность?

Несколько минут спустя шаги на лестнице и приглушенные голоса из коридора наверху возвестили о том, что секретный разговор Айз Седай закончился. Одетая в желтое и красное, Коварла спустилась вниз по лестнице, говоря что-то сестрам позади нее: «…не могу поверить, что мятежницы избрали свою собственную Амерлин».

Наренвин – худая женщина с квадратным лицом – появилась следующей, кивая. Затем, к его удивлению, за ними по лестнице спустилась Кэтрин Алруддин. Гавин выпрямился, пораженный. Кэтрин покинула лагерь несколько недель назад, на следующий день после приезда Наренвин. Красная сестра с волосами цвета воронова крыла не была с основной группой сестер, которым приказали оставаться в Дорлане, и воспользовалась этим как предлогом, чтобы вернуться в Белую Башню.

Когда она успела вернуться в Дорлан? Каким образом? Если бы ее заметили, то Гавину доложили бы. Он сомневался, что дозорные могли пропустить ее прибытие.

Она посмотрела на Гавина, лукаво улыбнувшись, когда все три Айз Седай проходили через кухню. Она заметила его потрясение.

– Да, – сказала

Кэтрин, повернувшись к Коварле. – Представьте себе -Амерлин без Престола, чтобы на нем восседать! Это кучка глупых девчонок, играющих в кукольный театр, где куклы одеты, как старшие. Конечно, для этой роли они выбрали дичка, да еще и всего лишь Принятую. Они понимали, как жалко выглядит это решение.

– Но, по крайней мере, ее схватили, – заметила Наренвин, остановившись в проходе, чтобы пропустить вперед Коварлу.

Кэтрин внезапно рассмеялась.

– Схватили и заставили по полдня выть. Не хотела бы я сейчас оказаться на месте этой девчонки ал’Вир. Конечно, от этого она не заслуживает меньше наказания за то, что позволила им возложить палантин Амерлин себе на плечи.

« Что?» – пораженно подумал Гавин.

Три женщины покинули кухню, голоса стали затихать. Гавин едва заметил это. Он пошатнулся, оперевшись о стену, чтобы не упасть. Этого не может быть! Похоже, что… Эгвейн… Он навернякаослышался!

Но Айз Седай не могут лгать. До него доходили слухи, что у мятежниц есть свой Совет и Амерлин… но Эгвейн? Это смешно! Она всего лишь Принятая!

Но кого лучше подставить при возможной неудаче? Скорее всего никто из сестер не был готов подвергать себя такому риску, приняв этот титул. Женщину помоложе, вроде Эгвейн, можно сделать идеальной пешкой.

Взяв себя в руки, Гавин поспешил прочь из кухни следом за Айз Седай… Он вышел на улицу, где уже было сильно за полдень, и обнаружил Вэшу, которая стояла с открытым ртом, уставившись на Кэтрин. Оказывается, Гавин был не единственным, кого поразило внезапное возвращение Красной.

Гавин поймал за руку Тандо, одного из Отроков, несших стражу у фасада дома.

– Ты видел, как она входила в здание?

Юный андорец покачал головой.

– Нет, милорд. Один из ребят внутри сообщил, что видел, как она встретилась с остальными Айз Седай – кажется, она неожиданно спустилась с чердака. Но никто из часовых не знает, какона туда попала!

Гавин отпустил солдата и бросился за Кэтрин. Он догнал трех женщин посреди пыльной деревенской площади. Все три безвозрастных лица повернулись к нему с одинаково поджатыми губами. Коварла смотрела на него особенно сурово, но Гавину было все равно, отберут ли они у него Отроков или свяжут и подвесят в воздухе. Унижение не имело значения. Значение имело только одно.

– Это правда? – спросил он. Затем, вспомнив, с кем говорит, он добавил уважительности в голосе. – Пожалуйста, Кэтрин Седай. Правда ли то, что, как я нечаянно услышал, вы говорили о мятежницах и их Амерлин?

Она смерила его взглядом.

– Я думаю, неплохо бы передать эти новости твоим солдатам. Да, Амерлин мятежниц захвачена.

– И как ее имя? – спросил Гавин.

– Эгвейн ал’Вир, – ответила Кэтрин. – Пусть слухи будут правдивы, на сей раз.

Она кратко кивнула ему, отпуская, и продолжила свой путь вместе с остальными двумя сестрами.