Грядущая буря
Шрифт:
– Зелёные, как ни смешно это звучит, были самыми упрямыми. Во многих аспектах они похожи на Красных, что не может не выводить из себя, поскольку они должны были бы хотеть, чтобы я оказалась среди них. Остаются только Голубые, которые были изгнаны, и Красные. Сомневаюсь, что последние станут прислушиваться к моим советам.
Феране в задумчивости подалась назад, а Тезан сидела, уставившись на Эгвейн, забыв об орехах в руке. Мийаси, выпучив от удивления глаза, вцепилась в свои седые волосы.
Может быть, Эгвейн наговорила
– Вы потрясены, – сказала девушка. – Вы считаете, что я, как остальные, должна была просто сидеть и ничего не делать, пока рушится Башня? Эта белая одежда была надета на меня силой, я не признаю того, что она означает, но я будуеё использовать. Женщина в белом платье послушницы – одна из немногих, кто в наше время может свободно перемещаться между покоями Айя. Кто-то должен воссоединить Башню, и я для этого подхожу лучше всего. Кроме того, это – моя обязанность.
– Как… разумно с твоей стороны, – сказала Феране, нахмурившись.
– Спасибо, – ответила Эгвейн. Были ли они обеспокоены тем, что она переступила границы дозволенного? Разозлены, что она манипулировала Айз Седай? Полны холодной решимости снова подвергнуть её наказанию?
Феране подалась вперёд.
– Предположим, что мы хотим что-то предпринять, чтобы восстановить Башню. Какие действия ты бы порекомендовала?
На Эгвейн нахлынула волна возбуждения. В последние несколько дней её преследовали одни неудачи. Тупоголовые Зелёные! Как глупо они будут себя чувствовать, когда её признают Амерлин.
– Суана, из Жёлтой Айя, скоро пригласит вас разделить с ней трапезу, – сказала Эгвейн. По крайней мере, Суана пообещала, когда Эгвейн её подтолкнула. – Примите это предложение и встретьтесь в общественном месте, например, в одном из садов Башни. Сделайте так, чтобы вас увидели приятно проводящими время в компании друг друга. Я постараюсь убедить одну из Коричневых сестёр позже снова вас пригласить. Старайтесь, чтобы вас чаще видели в обществе женщин из других Айя.
– Это довольно просто, – сказала Мийаси. – Усилий почти не требуется, но есть великолепная возможность достичь результата.
– Посмотрим, – сказала Феране. – Ты можешь идти, Эгвейн.
Она не любила, когда её отпускали подобным образом, но выбора не было. К тому же, женщина показала своё уважение к Эгвейн, назвав её по имени. Девушка встала и – очень осторожно – кивнула Феране. Хотя реакция Тезан и Мийаси не была бурной, глаза обеих слегка расширились. К настоящему моменту в Башне было хорошо известно, что Эгвейн никогда не делала реверансы. К ее удивлению, Феране склонила голову, совсем немного, в ответном жесте.
– Если ты решишь выбрать Белую Айя, Эгвейн ал’Вир, – произнесла женщина, – знай, что здесь тебе будут рады. Твоя логика, продемонстрированная
Эгвейн спрятала улыбку. Всего четыре дня назад Бенней Налсад почти что предложила ей место в Коричневой Айя, и Эгвейн была удивлена, с какой настойчивостью Суана рекомендовала ей Жёлтую. Они почти убедили её изменить своё мнение – в основном из-за разочарования Зелеными на данный момент.
– Спасибо, – сказала девушка. – Но вы должны помнить, что Амерлин представляет все Айя. Наша дискуссия доставила мне удовольствие. Я надеюсь, вы дадите мне возможность присоединиться к вам когда-нибудь ещё раз.
С этими словами Эгвейн удалилась, позволив себе широко улыбнуться, кивнув крепкому кривоногому стражу Феране, который стоял на страже у выхода на лоджию. Она продолжала улыбаться до тех пор, пока не покинула сектор Белых и не обнаружила поджидавшую ее в коридоре Кэтрин. Красную в этот день не назначали следить за Эгвейн, а слухи в Башне твердили, что Элайда всё больше и больше полагалась на Кэтрин сейчас, когда её Хранительница исчезла с загадочным заданием.
На суровом лице Кэтрин тоже была улыбка. Это был плохой знак.
– Вот, – сказала женщина, протягивая деревянную чашку с прозрачной жидкостью. Пришло время дневной дозы корня вилочника.
Эгвейн поморщилась, но взяла чашку и выпила содержимое. Она вытерла рот носовым платком и начала идти по коридору.
– Куда это ты собралась? – спросила Кэтрин.
Самодовольство, звучавшее в ее голосе, заставило Эгвейн остановиться. Она повернулась, нахмурившись.
– Мое следующее занятие…
– У тебя больше не будет уроков, – ответила Кэтрин. – По крайней мере, таких, как раньше. Все согласны, что, для послушницы, твои навыки в плетениях производят впечатление.
Эгвейн нахмурилась. Может, они собирались снова возвести её в Принятые? Она сомневалась, что Элайда даст ей больше свободы, и она редко находилась в своей комнате, поэтому более просторная комната ей была не нужна.
– Нет, – сказала Кэтрин, лениво играя бахромой своей шали. – Было решено, что тебе стоит научиться смирению. Амерлин слышала о твоём глупом нежелании делать реверанс перед сёстрами. Она считает это символом твоего непокорства, и поэтому твоё обучение примет другую форму.
На мгновение Эгвейн овладел страх.
– Какую форму? – спросила девушка, сохраняя тон голоса ровным.
– Хозяйственные работы,- ответила Кэтрин.
– Я и так выполняю хозяйственные работы, как все послушницы.
– Ты не поняла меня, – сказала Кэтрин. – С настоящего момента всё, что ты будешь делать – это работать. Ты должна немедленно отправиться на кухню – дневное время ты будешь проводить, работая там. По вечерам ты будешь драить полы. По утрам – работать в саду, в полном распоряжении главного садовника.