Грядущие боги. Книга 1: Спасённая ведьма

Мерцалов Игорь Валерьевич

– Ведьма она! Все это знают! – крикнул пожилой мужчина в тунике из грубой ткани.

– Верно! – поддержали его. – Эта шлюха погубила Клита и сделала много зла Ликенам!

– Кто осудил её? – громко спросил Хорса, перекрывая голоса. – Среди вас нет жрецов, значит, никто не благословил казнь. Не было суда, не было приговора, – заключил Хорса. – То, что вы делаете – не казнь, а убийство. С вами даже стражника нет…

– Есть! – раздался голос, и из-за спин вышли двое в доспехах. У старшего шлем был с гребнем, у второго – круглый. – Я – копьеносец Эриной, а это мой помощник Карис.

Мы городские стражи Ликен, и у нас есть право разбирать любые дела.

– Но не выносить приговоры, – возразил Хорса. – Так-то вы храните покой Ликен – позволяя убивать женщину без суда?

– Не нужен нам царский суд! – рявкнул рослый детина, бросивший последний камень – тот самый, что поймал Хорса. – Это наше дело, народное.

– Тебе-то что, чужеземец? – донеслось из толпы.

Хорса не разглядел, кто это крикнул.

– Я не хочу, чтобы ваши предки стыдились вас в царстве теней, – ответил он.

– Она убила Клита, моего сына, – выступив вперёд, сказал пожилой ремесленник. – И я отправлю к праотцам любого шелудивого пса, который попробует удержать мою руку.

– То есть пойдёшь против закона? – спросил Хорса, кивнув на стражников. – Месть запрещена, этим доблестным стражам следовало бы арестовать тебя за такие слова.

С пожилым ликеянином говорить бесполезно, но Хорса уже видел, что горячие головы начали остывать. Для тёмного дела здесь слишком много людей. Слухи возникнут непременно, и достаточно одному назвать имена…

О том же, видимо, подумал и Эриной. Шагнув вперёд, он положил руку на плечо клитова отца. Тот руку сбросил, но перебивать, когда стражник заговорил, не решился.

– Спокойно, почтенный Энкилон, – сказал копьеносец. – Этот человек – добрый гражданин, пекущийся о законе. Он только забыл, что властью царя Эттерина городской страже дано право не только разбирать любые дела и споры, но и проводить судебные поединки, не прибегая к помощи жрецов. Так что, если кто-то из вас, почтенные граждане, готов выступить с обвинением, мы можем доказать его правоту прямо сейчас. Например, ты, Белайха, – обернулся он к детине. – Клит был твоим другом, ты точно знаешь, что Алайя ведьма. Готов ли ты отстаивать своё обвинение в священном кругу?

Белайха смерил Хорсу взглядом. Охотник был крепок, и всё же заметно уступал ему и в росте, и в ширине плеч. Белайха был кожемякой, и, как все люди его профессии, обладал немалой силой. Во время праздников он выступал борцом от своей улицы и неизменно уносил с состязаний главные призы.

– Я готов, – сказал он.

– А ты, незнакомец? – спросил Эриной у Хорсы. – Готов прозакладывать жизнь за свои слова?

Хорса помедлил с ответом. Он тоже рассмотрел Белайху, а потом так же внимательно – копьеносца и его помощника. Усмехнулся.

– Вообще-то, я не говорил о том, виновна она или нет – только о том, что её пытаются убить без суда. Но пусть будет так – я от своих слов не отступаюсь. Да, готов. Я, Хорса, сын Рекши, заявляю, что эта женщина – Алайей ты назвал её, верно? – заявляю, что Алайя невиновна. И готов отстаивать её невиновность ценой жизни в священном кругу.

Эриной не подал виду, но согласие охотника удивило его. Он был уверен, что мимохожий

человек испугается, и тогда можно было бы спокойно объявить, что обвинение справедливо.

Что ж, бой так бой. Навряд ли пришельцу удастся сладить с этаким быком. Копьеносец выжидающе посмотрел на Белайху. Тот молчал, и стражник поторопил его:

– Ну, давай же.

– Чего?

– Ты должен произнести формулу.

– Чего?

Эриной сдержал вздох.

– Повторяй: «Я, Белайха, сын – назови имя отца – заявляю, что Алайя виновна в злокозненном чародействе и смерти моего друга Клита, сына Энкилона, и готов отстаивать своё обвинение ценой жизни в священном кругу, да сбудется воля Солнца Благословенного».

Кожемяка послушно повторил за стражником и спросил:

– Как драться? Кулаками, или чем?

Святая простота!

– Кулаками, – терпеливо пояснил Эриной. – Горожанам запрещено применять оружие.

– Драться, значит. По правилам, или по-всякому?

– По-всякому, – ответил Эриной и поудобнее перехватил копьё. – Сейчас вам обоим надлежит вознести молитвы своим богам. Потом я укажу, где встать, и заключу вас в круг. Как только закончу чертить – бой начинается, и никто не смеет вмешаться в него. Проиграет тот, кто погибнет или заступит за черту, по своей воле или принуждаемый силой противника. Как только я объявлю, что бой окончен, нужно остановиться. Всё ясно? – спросил он, глядя на Хорсу, хотя вопрос адресовался в первую очередь Белайхе.

Охотник только кивнул и отошёл на несколько шагов в сторону. Там он бросил на землю заплечный мешок, на него положил безрукавку, а сверху – нож. На груди у него висел на шнуре кожаный мешочек – амулет, или букилла, как он называется у ардов. Зажав его в руке, Хорса стал молиться, чуть шевеля губами.

Молитва его была проста: «Великие предки, Хранители, и вы, души праотцев, блаженные в царстве теней, не дайте совершиться несправедливости».

Эриной между тем кивнул Карису:

– Идём. Встань здесь, – велел он, наметив ровную площадку и откинув ногой крупный камень, так и не дождавшийся, чтобы полететь в голову ведьме.

Отсчитав от помощника двенадцать шагов, он опустил копьё наконечником к земле и оглянулся на Белайху. Тот, понукаемый согражданами, взялся-таки молиться – правда, рук он к небу не поднял, как положено, а сложил на груди, как делали солнцепоклонники из коренных ликеян. Эриной решил не обращать внимания на ошибку. Жрецы тоже прощают мелкие оплошности, с чего же он-то будет горло драть за чистоту обряда?

Однако среди собравшихся нашёлся ревнитель – Ксенобий, худой юноша в тунике из дорогой ткани, с красивым шитьём. Эриной знал его – это был сын видного статифора 1 . Ради чего он участвовал в казни, копьеносец так и не разобрался, но прогнать юнца всё равно не было возможности.

1

Статифор – в странах Колхидора: чиновник, назначаемый царём (в отличие от выборных должностных лиц в структурах самоуправления).