Грязь на девятой могиле
Шрифт:
– Иди уже в номер. У меня дел по горло, а тебе еще народ кормить.
– Ты же говорила, что вернешь машину Мэйбл.
– Ага, а потом снова попрошу мне ее одолжить.
Рейес кивнул. Похоже, ни замерзшая земля, ни ледяной воздух совершенно его не волновали.
Перед тем как сесть в машину, я попросила:
– Припрячь мне немного посоле на завтрак. Я попозже зайду.
Рейес усмехнулся:
– Может, я тебе что-нибудь приготовлю?
– Ладно, только чтобы было так же вкусно, как посоле.
– Даю слово.
По
О мистере Кубрике Мэйбл ни слова не сказала. Я приняла это за знак, что вчера он меня не фотографировал. А жаль. Мог бы продать снимки какому-нибудь сайту. Разжился бы лишними деньжатами. Впрочем, мне это было только на руку. Представить не могу, как бы я объясняла такие фотки.
– Ужасно не хочется снова просить, но сегодня мне опять понадобится твоя машина. Я… кое-что расследую.
– Ух ты! Любопытненько. Я могу чем-то помочь?
Я приободрилась. А вдруг Мэйбл знает, где находится хижина мистера Ванденберга? Хотя… она может кому-нибудь что-нибудь сказать… Нет, так рисковать нельзя.
– Нет, но спасибо.
– Ну, как я и говорила, можешь брать машину в любое время. Я только позвоню в полицию и попрошу копов отозвать ориентировку на тебя.
У меня глаза на лоб полезли.
– Серьезно? Ты заявила об угоне?
– Не-а, - с довольным видом рассмеялась Мэйбл. – Подловила!
Видимо, сегодня был национальный праздник. Что-то вроде Дня облапошенных амнезичек. Я вернулась домой, чтобы зарядить телефон, потому что аккумулятор еле дышал, и решила поговорить с мистером Пи, когда пойду в кафе завтракать. Он был детективом. Не в Лощине, конечно, но здесь живет уже давно, так что наверняка знает кучу людей. Может быть, он в курсе, где находится хижина. Хотя бы приблизительно. Показывать фотку, которую я прихватила из магазина мистера Ванденберга, я точно не стану. Проще сразу признаться, что я туда вломилась. «Ломать» в этом конкретном случае вообще было ключевым словом.
Впрочем, если придется во всем сознаться, так я и сделаю. От агента ФБР все еще не было никаких новостей. По телефону она казалась вполне компетентной. Но, может быть, у нее какие-то проблемы с бюрократией. А это тот еще липкий моток волокиты. Как скотч. Хотя лично у меня нет ни скотча, ни изоленты. И вообще, я веду совершенно свободный от всяких липких лент образ жизни, и такое положение вещей меня вполне устраивает. Пока не припечет что-нибудь залепить.
Я лежала на Дензеле и мечтала о том, как запускаю пальцы в густые черные волосы. Прикасаюсь к влажному белому полотенцу, обернутому вокруг крепких, сильных мышц. Осыпаю поцелуями губы, чувственнее которых нет на всем белом свете. В какой-то момент я уже обняла Рейеса ногами
На пороге стояла моя фантазия во плоти, и меня тут же накрыло чувством вины.
– Ты мысли, что ли, читаешь? – спросила я и обалдела от собственных слов. А вдруг это правда? В конце концов, Рейес явно не от мира сего. Как знать, что вообще ему под силу?
Он продемонстрировал ослепительно белые зубы.
– Если да, то я не в курсе.
– Честно?
Прислонившись к дверному косяку, Рейес сложил на груди руки.
– Честно-пречестно.
Что ж, придется поверить на слово.
На Рейесе были свободные темные джинсы и бежевый свитер с закатанными по локти рукавами. В общем, выглядел он, как модель из рекламы дорогого одеколона.
– Я подумал, что мы могли бы позавтракать вместе.
Во мне резиновым мячиком запрыгал восторг.
– Минуточку! А ты не опоздаешь на работу?
– Сомневаюсь, что Дикси станет возражать.
– Ты вообще с ней знаком?
Она, конечно, во всех смыслах замечательная, но закрывать глаза на опоздания – явно не ее конек.
– Знаком, и очень даже неплохо. Так что можно рискнуть.
– Как скажешь, - протянула я, словно говоря «Ну, дружочек, сам себе яму роешь». – Только куртку твою возьму.
Рейес перешагнул через порог, закрыл дверь, чтобы не впускать холодный ветер, и внимательно осмотрелся. До этого момента я и не понимала, как тоскливо выглядит моя квартирка, как сильно скрипят полы и как задувает ветер в щели плохо вставленных оконных рам. Но ведь сам-то Рейес вообще живет в мотеле. И не в каком-нибудь хорошем, а в самой настоящей дыре. Вряд ли он раньше жил в шикарных домах. От этих мыслей мне стало чуточку легче.
– Где ты собирался позавтракать? – поинтересовалась я, выйдя из спальни в его куртке.
Рейес в это время вовсю изучал мою кухню. Все пять кофейных чашек и два пластиковых стаканчика, сохнущих на кухонном полотенце. Вместо отбитого кусочка столешницы пришлось положить картонку. Об этом нюансе тоже надо будет как-то сообщить домовладельцу. Кофеварка у меня из тех, что встречаются в отелях. Маленькая, на одну порцию, но мне все равно. Она у меня есть, а остальное – мелочи. Шкаф без дверцы демонстрировал весь мой продовольственный запас, состоявший из соленых крекеров, арахисового масла, полупустой коробки хлопьев и подводки для глаз, которую я искала по всему дому.
Поведение Рейеса разительно изменилось. Казалось, он расстроился. Или даже рассердился.
Я посмотрела туда, куда смотрел и он.
– Рейес, в чем дело?
Вместо ответа он расправил рукав, чтобы закрыть «ролексы», которые, на мой весьма скромный взгляд, были самыми что ни на есть настоящими. Неужто ему меня жалко? Может, стоит ему напомнить, что сам он живет в мотеле? В страшном, дерьмовом мотеле? И что на эти его «ролексы» вполне можно купить небольшой симпатичный дом? Ну или хотя бы внести за него первый платеж?