Грязная магия
Шрифт:
– О, деньги давать будут! – посмотреть на награждение проснулся даже Рыггантропов.
Но его ожидания не оправдались. Вместо мешков с бублями или хотя бы вещей, полезных в хозяйстве, отличившимся вручали какие-то значки и покрытые лаком дощечки.
Но что самое странное, награжденные, уходя со сцены, сияли так, словно только что получили собственный дом или флакончик с эликсиром бессмертия.
– Чего-то я не понял, в натуре, – пробурчал Рыггантропов, почесывая мизинцем лоб. Остальные пальцы были слишком широки для
– Они стали людьми месяца в «Авонь»! – гордо ответила Катина. – Их портреты будут на Стенде Почетных Маниджуров целый месяц! А почетные дипломы можно повесить на стенку!
– А почетные значки – на то место, где спина называется по-другому, – очень тихо буркнул Арс.
– Мой портрет тоже как-то висел на одном стенде, – Рыггантропова вдруг пробило на откровенность, – там еще сверху такая надпись была «Розыскиваются жывыми или мертвыми». Но только я что-то не думал тогда, что меня наградили...
Топыряк изумленно уставился на однокашника. Свершилось невероятное – тот пошутил. Это было то же самое, как если бы вулкан начал извергаться горячим шоколадом или в реке Ква-Ква среди помоев и грязи обнаружилась вода.
В чистом, незамутненном смысле этого слова.
Тили-Тили издал свист, выражающий крайнюю степень удивления. Даже Фома Катина выглядела ошеломленной.
– Ну и ну, – сказала она после паузы, – сейчас собрание закончится. Затем будет фуршет...
– Что за фрюшет?
– Это когда едят стоя! – пояснила Фома. Рыггантропов довольно засопел. Есть, как и спать, он готов был хоть сидя, лежа или стоя.
В завершение собрания дуректор Зараз Курлык произнес еще одну речь, но на этот раз коротенькую, минут на двадцать, после чего радушно пригласил всех, как он выразился, на «дружескую рюмку».
– Он бы еще на вражескую позвал, в натуре, – заметил Рыггантропов.
В просторной комнате, куда с шумом и гоготом, словно школьники на перемену, дружно ринулись маниджуры и суперпуперы, вдоль стен расположились столы. На них стояли подносы с крошечными, с ноготь тролля, бутербродиками, несколько корзинок с вялыми яблоками и множество бокалов с какой-то шипучей желтой жидкостью.
– И они считают это едой, в натуре? – возмутился Рыггантропов.
– Возможно, это и еда, но не для всех, – грустно заметил Арс, глядя, как сотрудники «Авонь» облепили столы, словно голодная саранча. Слышалось дружное хлюпанье и чавканье.
Пробиться к фуршету можно было только по их телам.
– Мне нужно поговорить со своим суперпупером, – сказала Катина, – а вы пока развлекайтесь, скушайте что-иибудь...
– Мы, пожалуй, пойдем, – ответил Арс, – уже поздно, а нам добираться далеко.
– Ну как хотите, – Фома подозрительно сощурилась. – А заявления о поступлении когда будете писать?
– Э... завтра! – сказал Арс, подозревая, что на пару дней
Юркий йода первым выскочил за дверь, Арс уже был у нее, но Рыггантропов в силу габаритов двигался медленно,и его успел перехватить Зараз Курлык.
– Вы у нас первый раз? – спросил дуректор, возникнув словно из-под земли.
Рыггантропов растерянно заморгал. Арс делал ему от двери отчаянные знаки, побуждающие к немедленному бегству.
– Типа, – согласился двоечник.
– И как вам понравилось? Какие впечатления? Что вы думаете о системе поощрения? – такой грудой вопросов можно было завалить человека куда более смышленого, чем Рыггантропов.
– В натуре, – сказал тот на всякий случай.
Но Зараз Курлык, судя по всему, и не нуждался во внятном ответе. Воспользовавшись оказией, он обрушил на Рыггантропова блестяще подготовленную вербовочную речь.
С таким же успехом можно было отличным, острым ножом рубить дрова.
Рыггантропов отвечал морганием и глубокомысленными возгласами:
– Типа... в натуре... эээ... а?
Дуректора это нисколько не смущало. Он говорил и говорил, яростно размахивая руками. Его посетило вдохновение того рода, которое не оставляет следов в голове своего объекта, зато портит жизнь окружающим.
– Ссссс, – сказал Тили-Тили из-за спины Арса.
– Я тоже думаю, что это может несколько затянуться, – кивнул Топыряк. – Рыггантропова надо выручать!
Спасательная операция была проведена с такой стреми тельностью и ловкостью, что Зараз Курлык даже курлыкнуть не успел. Он еще продолжал говорить, а Арс уже тащил Рыггантропова к дверям.
– Быстрее, быстрее, – шипел он, ощущая, как немеет рука, которой приходится волочить что-то, по инертности сравнимое с небольшой башней.
– Я думал, типа, помру, – сказал Рыггантропов, когда они оказались на улице, – или оглохну...
– Теперь мы будем ждать этого типа, – сказал Арс, оглядываясь в поисках укромных местечек. – А ты, Тили-Тили, иди глянь, нет ли из здания другого выхода.
Чем хорош Ква-Ква, так это тем, что тут даже посреди большой площади можно отыскать укромные места. Для желающих спрятаться и не боящихся испачкаться этот город – просто рай.
Для всех остальных – нечто среднее между чистилищем и цирком.
Другого выхода не нашлось, и студенты затаились за одной из колонн. Солнце укатилось за горизонт, небо потемнело, с него посыпались снежинки, пока еще одинокие и несмелые.
Мороз крепчал.
– Скоро они там? – пропыхтел Арс, ощущая, как отдельные части тела подают сигналы о том, что им холодно.
– Никак все не сожрут, – вздохнул Рыггантропов, сожалеющий, судя по всему, о потерянном фуршете.
Маниджуры начали выходить из здания, когда приземлившиеся снежинки успели доложить наверх, что тут, внизу, все хорошо, и их подружки стали прибывать толпами.