Грязная Земля
Шрифт:
Через полчаса друзья собрались у подъезда Алисы. Рафик терпеливо ждал их всех, приехав первым. Лёшик, приехавший вторым, пританцовывал от нетерпения. Петя, который жил ближе всех к Алисе, но приехал последним — даже заметил и пошутил:
— Ничего, сейчас в лесу сходишь!
— Смешно, — изобразил встречную ироничную улыбку Лёшик.
Было шесть утра, солнце уже взошло, но все поеживались от утренней прохлады. Кроме, естественно, закалённого Пети, который успел принять ледяной душ и приехал в лёгкой футболочке. И в кедах без носков! Лёшика
Ну а Петя расслабленно наслаждался солнечным осенним утром. Нежно-розовые краски рассвета в бирюзовом небе наполняли его душу умиротворением, ощущением прекрасного и тем душевным томлением юности, когда всё прекрасное хочется разделить с кем-то прекрасным. Он оглянулся на подъезд:
— Алиса как там?
— Не знаю! — нервно махнул рукой Лёшик. — На СМС не ответила. Дрыхнет, небось.
— Может, сон очень хороший, приятный, — заступился Петя и мечтательно улыбнулся.
— Ага, — согласился Лёшик. — Небось снится чьё-то лицо и ласковые ручонки.
Лёшик подмигнул, а Петя прицельно глянул на него. Ну, держись, друг!
— Поехали! — решил Лёшик, собравшись с духом.
— Я бы ещё подождал… — протянул Петя, поглядывая на окна Алисы.
— По любому валим, — не согласился Лёшик.
Он увидел, как в окнах первого этажа заколыхалась штора и появилось любопытное старческое лицо. Это Петю бабки почему-то любили — а Лёшика они считали то ли чокнутым, то ли наркоманом, то ли всё сразу. И ладно бы боялись — так нет! Бабки видели в нём безопасного дурачка и обменивались жалостливыми шепотками за спиной. Одновременно они избегали интеллектуальной конфронтации, в которой Лёшик мог бы показать, что он поумнее их будет. Лёшика это всё бесило — но сделать он ничего не мог.
Однако, подшутив над Алисой с Петей, Лёшик ступил на опасную тропу. Он избежал унизительно-жалостливого внимания старушек — но на всю дорогу стал объектом шуток Пети про лопатофон. Рафика это тоже устраивало — и он улыбался. Ну а Лёшик мрачнел с каждой секундой.
При этом они спокойно и без происшествий добрались до лучно-шашлычного места, но теперь оставили велики прямо под рукой — у песчаного склона, куда вчера вонзились стрелы. Лёшик вчера обжёгся и сегодня дул на воду, чтобы не остаться без велосипеда. Поэтому Рафик и Петя сейчас стояли у великов. Рафик оглядывал склон, а Петя снова погрузился в созерцание утренней природы. Птицы уже чирикали, стрекотали и каркали. Солнце забралось на дальние сосны и золотые искры плясали в ветвях, заставляя приятно щуриться. Красота…
— Нету стрел, — потерянно сказал Лёшик. — Блин! Твари!
Петя оглянулся. Ещё на подъезде к поляне они нашли испачканный обруч с ушками. Потом на склоне Лёшик сразу увидел изолоновый кубик и две сломанные стрелы. Очевидно, их вчера растоптали со злости. А может — просто наступили в темноте, когда случилась заварушка, о которой Лёшик поведал друзьям при встрече. Две или три штуки он вчера смог увезти — в колчане и в фонаре.
А вот остальных восьми стрел не было.
Лёшик точно помнил, что вчера в свете фонаря хвостики стрел торчали
Однако вот — не нашёл.
Теперь Лёшик сидел на корточках и просеивал пальцами песок рядом с кубиком. На его лице было мучительное, страдальческое выражение. Стрелы — штука недешёвая. А ёще они цветные и красивые, они приносят радость — и их жалко, как любимую игрушку. И не как любимый мячик, а как любимый автомобиль, смартфон или ноутбук. У мужчин любимые игрушки с возрастом дорожают…
— Помогите искать! — Лёшик обернулся к друзьям.
Петя хотел было пошутить про то, что у Лёшика есть ещё неиспользованная лопата фирмы Самсунг — но удержался. Больно уж расстроен был друг. Рафик молча пошёл помогать. Петя вздохнул и тоже присоединился.
Вместе они копались в песке минут десять. Отошли назад, к стрелковому рубежу, поглядели на склон издали. Поставили велик Лёшика к дереву у рубежа, направив разбитый фонарь на склон. В общем — попытались восстановить картину происшедшего, чтобы найти точку попадания первых шести стрел.
Но ничего не помогло.
А Рафик ещё и подсчитал в уме, добавив ложку дёгтя к бочке дёгтя:
— Тут в кубе две сломанных, а было три. Или четыре? Неважно, главное то — что кроме двух сломанных ещё должна была остаться минимум одна. А значит — мы зря ищем, потому что их кто-то точно вытащил.
— Не знаю, — опустил голову Лёшик. — Может, с граблями приехать и просеять песок?
Он, похоже, очень боялся мысли, что стрелы забрали вчерашние хулиганы. Рафик с Петей переглянулись и вздохнули:
— Ну, ты не бойся, их мог кто угодно забрать, — успокоил его Рафик. — Собачник какой. Или лесник!
— Ага, пришёл лесник, и разогнал фашистов с партизанами, — подмигнул Петя.
— Ага, или инопланетяне прилетели, — хмуро взглянул Лёшик.
— Точно! Две сломали, а шесть потеряли! — щёлкнул пальцами Петя.
Рафик заулыбался, а Лёшик насупился.
— Не смешно.
— Давай объявления тут и в парке расклеим? — предложил Петя. — Вон, Рафик профи.
— Рафик глянул на него укоризненно. Он, конечно, брался за разные подработки, и объявления расклеивал, но нелегко принимал, когда над этим шутили. Загоралась иногда у него этакая горская гордость. Впрочем, от друзей было не так обидно. Они понимали положение семьи и шутили намного мягче, чем другие сверстники. Кстати о положении. Сегодня ведь ему мать вести в школу. Вот блин!.. Рафик тяжело вздохнул. А тут и Петя погрустнел:
— Меня больше волнует, что сегодня эти уроды опять к нам прицепятся. У них теперь и на тебя, Рафик, зуб, и на тебя, пресветлый эльф. Или теперь ты ночной эльф?
Лёшик лишь махнул рукой. Петя привычно пытался поднять настроение друзьям, но те совсем пали духом.
Алиса и собащки
Алиса не проспала.
Это было необычным, почти историческим событием. Нет, так-то она редко просыпала — её будила мама, или будильник, или старший брат, а иногда даже отец. Все хотят разбудить маленькую бедненькую Алису, никто не даёт баиньки!