Грязные Боги

Скарлетт Р.

Как только я поставила вещи на среднюю полку, то услышала, как за мной закрылась дверь.

Я оглянулась через плечо и не сразу поняла, что это Натаниэль.

— Что ты…? — мой голос замер, когда я заметила его вздымающуюся грудь и белые кулаки рядом с напряженным телом.

— Ты встречаешься с кем-нибудь еще? — спросил он, его голос был спокойным и холодным, выражения лица мрачным, а темные глаза сузились. — Я думал, мы договорились быть единственными друг у друга.

Я уставилась на него, потрясенная тем, что он так напуган.

— Что?

Нет… — я покачала головой, но он придвинулся ближе, его шаги были большими и мощными, поглощая пространство между нами.

— Сенатор Скотт только что сказал группе мужчин, что ты хочешь его член. Что ты флиртовала с ним, — сказал он, его глаза океана бушевали на меня бурей.

Я нахмурилась.

— Нет. Он мне противен. Он пытался флиртовать со мной, но я ему отказала. — я посмотрела на него, наблюдая, как его кулаки лишь слегка расслабились. — Ты действительно думаешь, что я буду флиртовать с кем-то еще?

— Ты очень амбициозна, — хрипло ответил он, опустив ресницы и глядя на меня из-под них. — Я бы не стал обвинять тебя в этом.

Острая боль пронзила грудь. Как будто он ударил меня ножом. Я попыталась прийти в себя, прежде чем он увидит, но выражение его лица быстро изменилось, и он протянул руку.

Я отступила назад, ударившись бедром о полки позади.

— Я не настолько отчаянно стремлюсь к дальнейшей карьере, Натаниэль. — я уставилась на него. — И ты думаешь, что я…?

— Если дело дойдет до битвы, мы оба знаем, что уничтожим или используем кого угодно, ради получения желаемого будущего, — сказал он, наклоняясь ближе, его рука легла на полку рядом с моей головой. Его глаза скользнули вниз, изучая мой приоткрытый рот и сжавшееся горло. Словно он хотел поцеловать меня туда. — Но никто другой не может обладать твоим телом или разумом.

Я сердито взглянула на него, но его тело находилось так близко к моему, а голова опущена. Он не произнес ни слова.

Он не двигался, просто смотрел.

Но один его взгляд говорил больше.

Он ревновал.

Видеть спокойного человека на грани, не такого совершенного, правильного и собранного. Из-за меня.

Весь мой гнев преобразился, и я рванула вперед, захватив его губы в жестоком поцелуе.

Он не остановил меня, только обхватил рукой за шею и дернул вперед, его эрекция была твердой и горячей сквозь брюки.

Другой рукой он сжал мою ягодицу, заставляя мою ногу обвиться вокруг его бедра.

Толкнув меня на полки, он отпустил мою шею, пытаясь расстегнуть молнию на брюках. Услышав этот звук, я вздохнула с облегчением, а затем застонала, когда его головка вошла в меня.

Одним движением он оказался глубоко внутри меня.

— Черт, — медленно выдохнул он, закрыв глаза. — Я был внутри тебя всего несколько часов назад, но кажется, что прошла целая вечность, — его глаза резко открылись, в их глубине закружилась похоть, желание и гнев. — Скажи мне, что ты моя, Джульетта. Скажи мне, кому принадлежит эта киска на лето.

Когда

я отказалась отвечать, он прекратил двигаться, и я подавила разочарованный стон. Моя рука метнулась, между нами, надавливая на клитор. Его взгляд, казалось, потемнел, когда опустился на мою руку. Его губы приоткрылись, зубы впились в пухлую плоть нижней губы.

Если этот ублюдок не даст мне того, что я хочу, я, черт возьми, возьму это сама.

— Скажи мне, Джульетта, — повторил он с ворчанием.

Глаза приклеились к моей руке, обводящей клитор. Когда мои пальцы коснулись основания его члена, я притворилась, что это было нечаянно, и ухмыльнулась, услышав низкое шипение, которое он издал.

— Я твоя, — произнесла я, потому что моей руки было недостаточно. Мне нужно было, чтобы он двигался, и, чтобы сделал это сейчас. Я поднесла руку к его приоткрытым губам, провела кончиками пальцев по нижней губе, распространяя свой вкус. Клеймя его. Клеймя его рот как мой и только мой. — И ты мой.

Его единственным ответом было полностью выйти, пока головка его члена не заиграла с моим входом. Затем он вошёл, заставив нас обоих болезненно сжать челюсти, заглушая стоны.

Мы боролись за наше освобождение, и он продолжал целовать каждую часть меня, до которой мог дотянуться.

Я была так близко, так близко к краю, а потом кто-то постучал в дверь.

— Джульетта?

Голос Мэнди.

Мое сердце замерло, но Натаниэль не остановился. Его пальцы впились мне в челюсть, заставляя меня отвести взгляд от двери и снова посмотреть на него.

Дверная ручка дернулась.

— Джульетта?

— Дерьмо, — простонала я, когда движения Натаниэля стали быстрыми и жесткими, его

большой палец нашел мой клитор и провел по нему.

Мэнди снова постучала, но я ее не услышала. Не тогда, когда мое собственное дыхание стало порочным и быстрым.

Наклонившись вперед, я впилась зубами в плечо Натаниэля, когда оргазм охватил меня.

Натаниэль зашипел и дернулся, глубоко вонзившись в меня. Его тепло вспыхнуло во мне, и мы оба поникли друг против друга.

— Какого хрена она заперта? — Мэнди застонала с другой стороны двери.

Я тихо выругалась и отпустила Натаниэля, поправляя юбку.

Услышав, как повернулся ключ, я быстро открыла дверь, проскользнула внутрь и закрыла ее за собой.

Брови Мэнди удивленно приподнялись, а потом опустились.

— Что ты делаешь?

Я сглотнула, пытаясь отдышаться.

— Просто прибираюсь. Здесь был бардак.

Мэнди сжала губы в тонкую линию.

— Я слышала, как ты с кем-то разговаривала.

Меня охватила паника.

— Я разговаривала сама с собой.

Мэнди посмотрела на меня, и мои щеки вспыхнули. Но я буду жить с этим. Если она узнает, кто за дверью, кто только что вошел в меня, она возненавидит меня.

— Ладно… Хорошо. Я собираюсь на обеденный перерыв. Увидимся позже, — сказала она и обернулась, оглянувшись на меня.