Губитель
Шрифт:
Я лежал, накапливая силы, и тут же все их тратил на излечение внутренних органов, заодно залечил трещины в рёбрах – это быстрее, чем работать с переломами. Восемь медитаций – и внутренние органы в полном порядке. К тому времени стемнело, наступила ночь, я дрожал от холода, но быстро согрел тело пси-силой и начал лечить уже травмы и внешние повреждения. Нос, синяки подлечил под глазами, рваные раны губ и дёсен, ногу, рёбра чуть срастил. Это всё до утра.
Этой ночью, как я и предполагал, хищников собралось куда больше. Пришло около сотни мелких тираннозавров и полсотни волков. Меня они не трогали, я постоянно защиту держал, а вот группа у носовой части судна, похоже, всю ночь отбивалась.
Утром врач принёс мне большой кусок грубой материи (не одеяло, но я и этому был рад), а также снова литр воды и два куска варёного мяса. Похоже, это на весь день, и у меня возникли подозрения, что он отдаёт мне часть своего пайка. Вот это я понимаю, настоящий врач. Мой подарок он носил при себе: пистолет был заткнут за ремень и прикрыт полой рубахи – она у него поверх ремня была, навыпуск.
Внешне я выглядел заметно лучше, чем вчера: шрамы белели, рваные раны заживали. Осмотрев меня, врач ушёл, забрав пустую бутылку. Я быстро всё съел, на этот раз сам жевал: десны ночью подлечил, как и губы. Завтра, наверное, начну выращивать новые зубы, а может, и позже, мне не к спеху.
Ну а пока медитировал и лечился, поглядывал в сторону основного лагеря, примечая парней в знакомой униформе. Я помнил: жить им осталось недолго.
Следующие восемь дней я не покидал свой кусок пластика и плотно занимался лечением. Всё закончил, осталась только косметика – убрать многочисленные шрамы на коже. Но это легче всего, главное, основное вылечил, даже зубы вырастил – новые белые острые кусалки. В принципе, и шрамы можно убрать, это никого не удивит: регенерин (именно так, насколько я понял, называется то зелёное средство), оказывается, и их убирает. Сделаю, но позже, шрамы у меня последние в очереди.
Тело у меня чистое: я каждый день чищу его пси-силой, получается не хуже, чем водой. Врач каждое утро делает обход и приносит мне разную пищу и воду, спасибо ему за это.
Позавчера ночью, когда стал нормально ходить, пусть и хромая, я вскрыл сейф и достал содержимое. Поспешил забрать, потому как видел, что там уже трижды проходили поисковые группы и каждый раз что-то ещё находили, так и сейф мой могли найти. В разрушенной каюте я ещё обнаружил шкаф, а в нём – сумку с вещами. Мне подошли шорты и футболка, великоваты, конечно, но носить можно. Остальное совсем не подошло. В сумку я убрал кофр с бластером и остальное содержимое сейфа. Забрал из каюты одеяло и валик подушки. Врач одобрительно кивнул, увидев меня в одежде.
Все эти восемь дней я внимательно наблюдал за жизнью поселения у носовой части потерпевшего крушение корабля. Вообще, график у меня был такой. Всю ночь я лечился, утром приходил врач, осматривал меня, после чего я кушал и ложился спать. Просыпался ближе к обеду и продолжал лечиться, а заодно наблюдал и за поселением.
Каждую ночь люди отбивались от атак хищников. Меня больше всего поражало, что этих зверей не останавливали ни выстрелы, ни падающие рядом раненые и убитые соплеменники. Такое впечатление, что они ничего не боялись. И их атаки не остались безрезультатными: за две ночи они задрали более двадцати человек; их трупы сносили к яме, где хоронили погибших при крушении. Причём в первую ночь жертв было немного, а вот во вторую, когда люди глупо и нагло вышли из убежища навстречу хищникам, их просто завалили массой, потому что зверей на вторую ночь собралось уже значительно больше.
После этой ночи, в которую было особенно много погибших,
Дневные наблюдения были для меня гораздо более интересны. Постепенно я пришёл к выводу, что в этом обществе царит махровая аристократия. Я выцепил взглядом несколько десятков человек, явно имеющих очень высокий статус, к которым, кстати, относился и тот, что ударил меня ногой в живот. Сейчас он ходил с палочкой, хромая: нога-то не работала.
Парни в униформе, как я понял, являлись прислугой другого аристократа, толстого и важного, у него их с три десятка было в услужении. Причём эта прислуга, стелясь перед хозяевами, откровенно гнобила всех остальных, беззастенчиво командуя ими и не стесняясь применять кулаки и хлысты. Статуса врача я не понял, его просто не трогали. Причём он был не один – с супругой и дочкой лет десяти. Повезло, сохранил семью.
Кстати, ежедневно, когда врач приходил ко мне, я просил его называть разные вещи и проговаривал слова вслед за ним, изучая незнакомый мне язык, а он меня поправлял при необходимости. Память у меня была отличная, на данный момент я знал уже около ста слов и начинал понимать, что говорил врач.
Через восемь дней для меня настало время мести. А вы думаете, я забыл? Нет, шалишь. Такое прощать нельзя.
Спустились сумерки, а после пять минут – и настала полная темнота. Я проверил оружие и, осторожно ступая, как был, босиком, в шортах и футболке двинул сторону носовой части судна, где за ограждением жили люди. Видимо, места им там хватало. Интересно, где они сетку и столбы взяли? Не знаю, может, в носу был трюм или ещё что.
Я прошёл около двух километров и оказался возле колодца. Это был небольшой пруд, и к нему были выложены ступеньки из кусков металлопрофиля. Я наполнил свою бутылку водой, которую сразу почистил, после чего отошёл чуть в сторону и включил голографический прицел у бластера. Раньше его не было, я сделал его сам, как и систему распознавания владельца: если оружие возьмёт кто-то другой, оно работать не будет. Два часа работы с бластером – и вот такой результат, для меня это не представляло сложности.
За эти десять дней мой уровень поднялся до Д-10, а на момент, когда я очнулся в этом новом теле, был Д-9 – хорошая прокачка. Я работал исключительно по методикам Джоре, они гораздо эффективнее. И зачем я в прошлый раз соединил две разные? До сих пор понять не могу.
У барьера сновали хищники, ночь – это их время, днём их не увидишь. Их заметно прибавилось, часть из них в стороне разрывали общую могилу. Через прицел бластера, который подсвечивал цели, но не меня, я изучал пространство за сеткой, выясняя, кто из защитников там находится. К сожалению, из шести уродов, избивающих меня, были только двое, причём они сопровождали своего хозяина: жирдяй азартно палил по мелким тираннозаврам из охотничьего ружья.
Медлить я не стал, сомнения меня не терзали. Три выстрела – и плазма прожгла животы этим халдеям и их хозяину. Его люди, ему и отвечать за их действия. Я их не убил, но поверьте, они сейчас переживают самые неприятные мгновения жизни. В любом случае, рано или поздно они сдохнут: в полевых условиях такие ранения не лечатся.
Я не уходил, а улёгся за куском обшивки, продолжал наблюдать и выцеливать других. И не прогадал: тут же выскочили ещё трое, поспешив к хозяину. И эти трое, получив плазму в живот, упали и корчились на земле. А шестой так и не вышел, и я его понимаю: крики раненых даже до меня донеслись.