Губительный поцелуй
Шрифт:
– Да.
– Его челюсти сжались так сильно, что это выглядело болезненным, и тоска пронеслась в его глазах.
– Я помню всех до единого. Но я не помню, зачем я это сделал. Это худшая часть. Я помню, как убивал их, убивал Джеймса, но я не помню, что заставило меня сделать это. Может быть, я вспылил. Может быть, я всегда был сумасшедшим.
Я повернулась, чтобы взглянуть на него еще раз, мои кулаки сжались по бокам. Я бы хотела несколько нормальных ответов, но все, что я получила, были еще более беспорядочные вопросы.
Хруст
– Так, так, так, - протянул Крэйвен.
– Просмотрите, кто тут у нас. Мой младший брат и его единственная и истинная любовь. Простите, что прерываю ваш секскападу. Рад, что вы все еще одеты. Сегодня вечером немного прохладно.
Пылающий взгляд Бишопа перешел на демона.
– Ты ей рассказал, не так ли?
– Рассказал ей? Рассказал ей что?
Его губы растянулись в улыбке.
– Ах, это. Упс. Мне не следовало ничего говорить?
– Ты сукин сын.
– Ты прав.
– Зачем?
Голос Бишопа был спокойным, но взгляд стал жестче.
– Зачем ей это рассказывать? Кому от этого будет лучше?
– Лучше?
Фыркнул Крейвен.
– Извини, я думаю, ты забываешь, что я демон. Мы не специализируемся на хороших вещах. Погром, хаос, страдания - вот это по мне. Найди в себе эти вредоносные чувства. Темная сторона слегка нарушает баланс. Восхитительно.
– Ты действительно ненавидишь меня так сильно?
Глаза Крэйвена вспыхнули красным.
– О-о, братишка. Я даже не могу выразить словами, как сильно я тебя ненавижу. Как сильно я хочу видеть, как ты страдаешь за то, что ты со мной сделал. Так, если я могу вызвать любую дополнительную боль, что ухудшит твой мозг, я считаю это личной победой. Она ненавидит тебя теперь из-за этого? Скадкая может быть нексусом, но сейчас она, кажется, имеет тенденцию к свету. Она не может иметь дело с истинной гадостью, которая приходит с падением чего-то вроде тебя.
– Он засмеялся.
– Так вот что случилось, братишка? Неужели ты убьешь ее? Ты выполнишь свою Небесную миссию, независимо от того, кто должна быть твоя жертва? Неважно, что они говорят, верно? Ну-ка, где этот блестящий кинжал? Давай начнем вечеринку!
– Я не собираюсь убивать ее, - сказал Бишоп размеренно, каждое слово было как острое лезвие.
– Даже если Небеса дадут прямой приказ... я бы этого не сделал. Меня не волнует, если они разрушат этот город, если они уничтожат весь этот проклятый мир. Я никогда не раню ее.
Крэйвен поморщился.
– Думаю, это просто слова.
Я уставилась на Бишопа. Даже при том, что безумие звучало в его словах сегодня вечером, он казался настолько чертовски искренним. На мгновение я засомневалась. После всего, что произошло между нами, я все еще сомневалась относительно него.
Я была такой идиоткой.
С самого первого момента, когда я его увидела, там что-то было. И да, возможно, это началось как мгновенное
Я никогда не могла любить кого-то, кто ранил людей для забавы. Кто убивал, потому что это был порыв, хобби, тот, кто не испытывал угрызений совести. Я не была заинтересована влюбиться в психопата теперь или когда-нибудь, неважно, кто он такой.
Я бы никогда по-настоящему полностью не доверяла своему сердцу, даже когда оно кричало так громко, что его невозможно было игнорировать. И я действительно не любила делать спонтанные вещи... вещи, которые могли бы привести меня к неприятностям в школе или на заднее сиденье полицейской машины.
Иногда, правда, у меня не было другого выбора. Иногда, был только один ответ, и он явился с кристальной ясностью и упрямо застрял, даже когда бросался вызов снова и снова. Я не могла игнорировать это.
– Позволь мне посмотреть.
– Сказала я так тихо, что я не была уверена, что кто-то слышал меня.
Бишоп смотрел на меня постоянно, и его взгляд ни на мгновение не уходил от моего.
– Саманта...
– Дай мне посмотреть твои воспоминания. Опусти стены полностью и дай мне посмотреть, что произошло тогда. Это мучает тебя уже больше ста лет. Я знаю это. Но я думаю, я могу помочь тебе понять, что реально произошло.
– Что реально произошло?
– усмехнулся Крэйвен.
– Он заключил сделку с Раем, и получил большой сияющий нож и пару пушистых крыльев за его неприятности. Я помню, что чувствуешь, когда нож входит в твою спину.
Только когда я смотрела на демона, я почувствовала, что горячая слеза текла по моей щеке. Его брови сошлись, как будто выражение моего лица было полной противоположностью того, что он ожидал.
– Не смотри на меня так, сладкая. Я не хочу твоей жалости.
Он называл это жалость. Я - сочувствием.
– Ты страдал все это время, тоже, но по другой причине. Ты веришь, что брат, которого ты любил больше, чем кого-либо другого, предал тебя ради какой-то выгоды. Ты сделал бы что угодно для него, я знаю, что сделал бы. Даже сейчас, ты не можешь сдерживаться, когда дело доходит до Бишопа...
– Адама, - поправил меня Крейвен. И он даже не может сказать свое чертово имя. Какой он жалкий.
– Ты все еще хочешь помогать ему, когда у него проблемы. Ты все еще хочешь спасать его, когда он в опасности. Ты можешь говорить себе, что ненавидишь его и взялся за это задание, только чтобы заставить его страдать, но ты врешь сам себе. Тема ночи - никакой лжи. Никаких секретов. Ты думаешь, что ты такой чертовски крутой, Крейвен...
– Я такой, - сказал он сквозь зубы.
– Ты такой, - согласилась я.