Губительный поцелуй

Роуэн Мишель

– Больше не имеет значения. Я не буду этого делать, во всяком случае. Мне не нравится кому-то вредить, что... не снова...неважно.

– Ты должна была мне сказать в любом случае, Сэм. Черт побери.

Он никогда не называл меня Сэм. Всегда Саманта. Более формально... хотя мне нравилось, как он произносил мое имя.

– Но я не могу кормиться. Я не могу...

Затем, внезапно, его рот был на моем. Я вскрикнула от неожиданности. Он поцеловал меня сильно и глубоко, сжимая меня в своих объятиях так сильно, что он поднял меня прямо с дивана.

Это то, о чем

я мечтала... губы Бишопа на моих, когда он целовал меня с полной отдачей. Но это не должно быть так.

– Кормись, - прошептал он.
– Давай. Кормись мной, Саманта.

Его сердце забилось быстрее в отличие от моего собственного ослабленного пульса. Я все еще чувствовала его душу, я по-прежнему страстно желала ее больше, чем что-либо другое, но там была стена, закрывающая доступ к нему... даже если бы я хотела взять ее. Мое сердце щемило от мысли, что ему больно. Но если бы он сделал это раньше, у меня не было бы выбора. Я потеряла бы контроль и уничтожила его навсегда.

У меня был контроль. Но это была очень хорошая причина. Нет, "чистый лист". Очень плохая причина.

– Слишком поздно, - прошептала я.

– Нет.
– Его голос запнулся и сжался.
– Ни за что.

– Я умираю.

– Нет!
– он встал, пнул журнальный столик, отправив его в полет по комнате и расколов об стену. Потом он упал рядом со мной, и его лицо приняло измученное выражение.
– Возьми мою душу. Возьми все. Меня это не волнует. Я не могу потерять тебя.

Когда он прижал его рот к моему и снова поцеловал меня так крепко и отчаянно. Но ничего не произошло. Он, наконец, сдался.

Мой голос был напряженным и едва слышимым.

– Сделай свою работу. Забери мою жизнь. Покончи с этим. Не дай мне стать такой, как Стефан.

– Я не сдамся.

Слезы покатились из уголков моих глаз. Ужасный холод навалился на меня со всех сторон, несмотря на теплое прикосновение Бишопа. Ледяные пальцы погрузились в меня, замораживая меня изнутри.

– Ты убивал таких, как я раньше. Почему это по-другому?

– Потому что ты - другая.
– Он протянул руку, чтобы схватить мои руки в свои. Его брови сошлись над глазами, которые горели ярко-синим.

– Ты - лучше. Ты не понимаешь, какая ты сильная на самом деле... пока нет. Ты только-только начала узнавать, какая ты. Ты удивительная. И ты можешь бороться с этим.
– Его голос надломился.
– Я могу попробовать исцелить тебя, Сэм. Останься со мной!

Когда он говорил, голос его становился все глуше и глуше. Я хотела ответить. Я хотела сказать ему, что люблю его. Я не хотела уходить от него. Я хотела быть с ним, теперь и навсегда. Несмотря на все, несмотря на мой страх за свое прошлое, несмотря на такой короткий период времени, что мы встречались. Несмотря на тайны и ложь...

Я любила его.

Но он ничего не мог сделать, чтобы спасти меня. Мое зрение... мой мир... выцветал в серый. Затем черным. Затем белым. И затем... синим. Синим?

Да. Синим. С пушистыми белыми облаками.

Там было что-то за моей спиной. Что-то твердое. Я опустила руки вниз и почувствовала жесткий песок.

Где я?

Что произошло?

– Ты собираешься лежать тут весь день, или что?

Я узнала голос, но прошло мгновение, прежде чем я смогла вспомнить его имя. Я села и огляделась вокруг, чтобы увидеть, что я была посреди пустыря, просто один из моих снов о Бишопа... где он поцеловал меня, а потом убил меня. Я поворачивалась, пока не увидела Сета, сидящего рядом за столом, глядящего на меня.

– Ты, - сказала я, замешательство накрыло меня.
– Я... ох... что происходит?

– Ты умерла, вот что произошло.

Я медленно поднялась на ноги, повернулась, медленно кружась, чтобы оглядеть бескрайнюю пустыню, которая растянулась вокруг меня. Небо было плоским и серый, я вспомнила последний сон. Было тепло... я и не чувствовала этого тепла снаружи и внутри с тех пор, как мою душу забрали. По крайней мере, пока я не держала руку Бишопа.

– Я сплю прямо сейчас. Но как я могу спать, если я умерла?
– Я повернулась обратно к нему. Он был не такой, как я последний раз видела его. Чище. Лучше подстрижен. Его темная борода была короткой, не длинной и жидкой. Теперь я поняла, что он был по крайней мере на десять лет моложе, чем я всегда думала. Если бы ему было даже тридцать, я была бы удивлена.
– Что ты здесь делаешь?

– В твоем сне после смерти?

– Да.

Он пожал плечами.

– Думаю, ты хотела, чтобы я была здесь.

Я изучила его, пытаясь выяснить, что кажется не правильным.

– Подожди. Ты кажешься полностью вменяемым.

– Я здесь нормальный.
– Он огляделся.
– В других местах не так сильно.

Я посмотрела на стол, за которым он сидел, чтобы увидеть, что там были шахматы.

– Мне снились шахматы раньше.

– Ты играла?

– Да, кажется, думаю да. Но я не знаю, как играть в шахматы. Шашки, можем о них поговорить. Но шахматы - это сложно.

– Ты права. Это очень сложно.
– Он махнул рукой.
– Твой ход, кстати. Я ждал очень много времени, чтобы попасть сюда.

Я села напротив него и посмотрела на доску, потом встретилась с его карими глазами.

– Как я могу играть, если я не знаю, как?

– Ты знаешь больше, чем ты думаешь.

– Ты говорил это раньше, но серьезно, я не знаю.

– Тогда я научу тебя. С удовольствием. Только...
– Он огляделся.
– У нас не так много времени.

– Я умерла.
– Сказала я категорически шокированная тем, что идея этого не беспокоила меня так, как я думала. Как и прежде, я по-прежнему онемела.
– И я сплю.

– Да.

Может быть, это потому, что я чувствовала себя здесь лучше. Более цельной. Не было ни голода, ни холода. Но все-таки что-то было упущено. Что-то чувствовала пустое в груди.

Бишоп. Мои руки стало трясти, и я прижала их вплотную друг к другу.

– Я не могу оставаться здесь.

– Сначала сделай ход.
– Он кивнул на доску.

Одна фигура светилась мягким голубым светом, привлекая мое внимание.
– Как эта штука называется?

Сет посмотрел на доску.

– Это епископ.