Гусар бессмертия
Шрифт:
– Ваше благородие! Свои пришли!
А затем к стоящим кольцом фурам выехали всадники. Орлов торопливо подбросил в костер хвороста и в его свете увидел заросшее усами и бакенбардами лицо Кульнева.
– Орлов? Ты? – узнал его в свою очередь генерал.
– Я, ваше превосходительство!
– Какое же я превосходительство для своих? – усмехнулся Кульнев.
– Виноват, Яков Петрович.
– Хороша вина – столько пороха у турок отхватил! – Из-за плеча Кульнева высунулся невысокий курносый гусар и представился: – Давыдов, Денис Васильевич.
– Тот самый? –
– Вроде бы тот, – пожал плечами новый знакомец.
Он уже успел привыкнуть к своей славе стихотворца, но, судя по всему, относился к ней как к чему-то не столь важному.
Но кто из офицеров не читал гусарских стихов Дениса?
Орлов еще хотел вернуться назад в полк, но Кульнев воспротивился этому. Он послал к александрийцам кого-то из своих офицеров, а Орлова удержал на некоторое время при себе.
Призовой парк под охраной казаков медленно тащился к авангарду. Кульнев ехал рядом с Орловым и Давыдовым, негромко спрашивал о знакомых-александрийцах, в свою очередь отвечал Александру о его знакомых, о которых тот давно не имел сведений. Писать письма среди находящихся на службе было немодно. Зато тем больше радости было при нечастых личных встречах!
Орлов ни словом не обмолвился о своем решении оставаться рядом с захваченным парком до конца, чтобы проследить, не угаснет ли какой из фитилей. Это было слишком личным, да и некрасиво выпячиваться перед другими людьми. Каждый из них не раз и не два рисковал жизнью. Да и не считал Орлов, будто сделал что-то выдающееся.
– Слушай, Александр, иди ко мне в адъютанты, – неожиданно предложил Кульнев.
Предложение было лестным, но искус поручик преодолел неожиданно легко.
– Извините, Яков Петрович, я бы хотел остаться в своем полку. Тем более, когда он воюет.
– Молодец! – Генерал ничуть не обиделся. – Настоящий гусар! Ничего, Россия настолько велика, что войн на всех нас хватит.
– Это точно, – поддержал его Давыдов. – Еще и с французами схлестнемся.
Отношения двух держав потихоньку ухудшались, и офицеры ждали, когда они перерастут в очередное военное столкновение. Хотя никто из них пока не думал, что схватка произойдет на родной территории.
– Я тебя представлю к Владимиру с бантом за захват парка, – порадовал Орлова Кульнев.
– Благодарю, Яков Петрович. – Орлов не думал о награде, однако теперь искренне обрадовался. Иметь в петлице орден – разве это не лестно для любого офицера? – Еще бы моим людям хоть по чарке водки.
– По две, – хмыкнул Кульнев. – Дал бы больше, да на войне много пить не след.
В самом деле, даже на неизбежном офицерском ужине выпито было по чарке – и все. Орлов свою порцию водки и не почувствовал. Впрочем, он бы, наверное, мог вообще выпить сегодня много. Нервное напряжение чуть отпустило, но до конца не исчезло. И даже хлебное вино не оставило никаких последствий. Словно вообще не пил. И еда не оставила ни вкуса, ни воспоминаний. Вроде бы что-то без аппетита жевал, а что – вспомнить не мог.
– Ночь коротка, – напомнил Кульнев. – Всем спать.
Орлову казалось, что после всего пережитого
Несколько раз вдали слышался голос Кульнева. Знаменитый генерал, по своему обыкновению, привык проверять все сам, и для него не имело особого значения, день сейчас или ночь.
Орлов так и заснул в своей неудобной позе, вопреки всем нервам и ожиданиям. Даже сновидений не было. Но и проснулся гусар довольно быстро. Тело затекло, болело плечо, да еще какой-то сучок под ногой давил, будто янычарский штык. Большую часть ночи заняло перемещение захваченного порохового парка под защиту авангарда, и на востоке уже вовсю занималась заря.
Поручик поднялся и принялся кое-как разминаться. От вчерашнего нервного подъема не осталось и следа. Словно не было долгого напряженного ожидания у прогоревшего костра, подготовленных фитилей, мыслей о попавших в руки неразгаданных записях… Новый день – новые проблемы. Если можно назвать проблемой все, связанное с войной.
– Уже поднялся, Орлов? Молодец! – Откуда-то появился Кульнев. Или генерал еще не ложился?
За что хвалить, когда лагерь начинал потихоньку пробуждаться? Общего подъема еще не было, но тут и там уже копошились солдаты и казаки. Кто-то разводил костры, кто-то нес воду для грядущей каши, небольшой строй во главе с офицером шел менять караулы…
– Сейчас позавтракаем, и можете отправляться. Я такой шашлык приготовлю – пальчики оближете. – Несмотря на свой чин, Кульнев иногда сам готовил для своих офицеров. Если, конечно, позволяли обстоятельства и время.
– Я только людей проверю. – Отказаться от генеральского приглашения было немыслимо.
– Я же говорю – молодец! – поддержал его намерения Яков Петрович. – О людях надо думать в первую очередь. И лишь потом – о себе.
Александрийцы расположились неподалеку от импровизированного авангардного штаба.
– Как вы? – коротко осведомился Орлов.
– В порядке, ваше благородие, – вытянулся Кузнецов. – С вечера покормили. Кони за ночь отдохнули. Можно выступать.
– Сейчас позавтракаете, и в путь. Стоян где?
– Ушел. Еще под утро, – вставил Трофимов.
– Баял, счет у него к туркам, – добавил Огейчук. – Велел вам кланяться. А доволен був!..
Еще во время марша Орлов передал проводнику единственный империал и сейчас чувствовал себя свободным от обязательств и денег. Но друзья пропасть не дадут. Да и много ли надо гусару на войне? А вот для флегматичного болгарина золотая монета являлась целым состоянием.
– Ладно. Отдыхайте пока. Я к генералу.
Там уже прогорал костер, и Кульнев сам деловито нанизывал подготовленные куски мяса и лука на прутья. В отличие от генерала, готовить Орлов умел плохо, так, от беды мог сварганить какое блюдо попроще, и предлагать помощь ему было неловко.