Гусарская рулетка
Шрифт:
– Забавно будет, если мы замочим этих придурков из их собственных пушек, - усмехнулась Алла.
– А ты решила так круто с ними разделаться?
– А ты бздишь?
– Да нет, - пожал он плечами.
– Но в связанного противника никогда не выстрелю.
– Эх ты, благородный рыцарь, - усмехнулась она.
– Придется мне самой сделать грязную работу. У тебя нет с собой сигарет? Я сумочку в машине оставила.
Сыщик достал из кармана сигареты и зажигалку. Алла прикурила и выпустила струйку дыма, насмешливо
Он до сих пор не мог прийти в себя от удивления. В их детективном агентстве работали женщины, но те профессионалки. А Алла - светская женщина, бизнес-леди. После драки даже мужик возбужден, а она спокойна и хладнокровна, сидит и усмехается, будто ничего особенного не произошло.
Первым пришел в себя Михай.
– Живучий, сучонок, - покачала головой Алла.
– Виталь, усади его так, чтобы я видела морду этого ублюдка.
Сыщик подтащил бандита к стене и прислонил в полусидящем положении. Его лицо было залито кровью, он не мог дышать носом и с присвистом дышал ртом.
Открыв мутные глаза, Михай уставился на Аллу бессмысленным взглядом, но постепенно до него дошло. Взгляд стал яростным. Сплюнув сгусток крови, тот прошипел:
– Ну, сука, тебе не жить.
Алла встала, приблизилась к нему походкой манекенщицы и со всей силы врезала ему ногой под ребра.
– Это тебе за "суку" и прочие грязные слова, порочащие мое женское достоинство, которые ты столь опрометчиво высказал в мой адрес.
– Блядь!
– выругался бандит, сверля её ненавидящим взглядом.
– А это тебе за "блядь", - и носок её туфли снова врезался в его ребра.
Тот коротко взвыл, но не сдался.
– Щас сюда наши ребята приедут. Мы тебя на хор, сука, поставим. А после я тебя на ремни порежу. На коленях будешь ползать, пощады просить.
– А ты до этого не доживешь, - улыбаясь, сообщила ему Алла.
– Я все же приучу тебя не выражаться в обществе приличной женщины
И она ещё пару раз врезала ему по ребрам.
Тот уже не выл, а лишь коротко крякал.
– Ну, что, урод, дошло?
– ласково поинтересовалась она.
– Будешь выбирать выражения в моем обществе? Хотя бы на время, пока ты ещё жив, ублюдок.
– Ты у меня ещё сосать будешь, - сплюнул тот.
– Да чего там сосать-то?..
– усмехнулась Алла.
– У тебя и до того ничего в штанах не шевелилось, а теперь и подавно не встанет, хоть обсосись. После моего удара плотские радости тебе уже недоступны. Зря размечтался. Скорее всего, твой драгоценный прибор скоро будет плавать в банке с формалином. Науке пользу принесешь, студенты мединститута будут анатомию на нем изучать. Хотя вряд ли твой крючок представляет ценность. Скорее всего, его сразу забракуют и выбросят на помойку.
В ответ Михай разразился такой затейливой матерной тирадой, что Алла лишь покачала головой.
– Спиши слова. Пополню свой запас по
– Да пошла ты на хер!
– Я тебя предупреждала, - спокойно сказала она и подняла правую ногу над пострадавшим местом.
– Ну, я жду, у тебя ещё есть возможность исправиться.
– Сука! Убью!
– с ненавистью выдохнул тот.
Шпилька Аллиной туфли немедленно опустилась на его многострадальный пах. Тот даже не взвыл и тут же потерял сознание.
– Так, с этим я разобралась, - удовлетворенно констатировала она. Теперь все его хозяйство уж точно окажется на помойке. Поучу-ка я хорошим манерам второго бандюгана. Он, как мне помнится, тоже высказывал всякие грязные слова.
Тот уже пришел в себя и взирал на неё с безграничным ужасом, пытаясь отползти, когда Алла приблизилась.
– Переверни его на спину, - попросила она Виталия.
– Не-ет!
– заверещал Шмак.
– А, так ты уже понял, что с дамой нужно разговаривать вежливо? иезуитским тоном поинтересовалась Алла.
Бандит с готовностью закивал.
Виталий придвинул ей стул, и она села рядом со Шмаком, покачивая ногой в туфле с тонкой шпилькой как раз над его лицом.
– Расскажешь все, что знаешь?
– медовым голосом спросила Алла.
Тот снова закивал.
– Умница. Если будешь хорошо себя вести, может быть, оставлю тебя в живых. Ну, рассказывай, кто вы, почему живете в этом доме.
– Михаева братана дом, - еле выдавил пленник.
– Да не переживай ты так, дурачок, - ласково посоветовала она.
– Разве ж можно с такими нервами и в бандиты? Может, тебе валерьянки накапать, чтоб ты успокоился?
Шмак вытаращил глаза, видно, никогда не пробовал. Подумав немного, шмыгнул носом и отрицательно мотнул головой.
– А братан - это Сева, что ли?
– продолжала допрос Алла.
Бандит кивнул.
– А ты Севу знал?
Опять кивок.
– Он из ваших? Да ты словами мне отвечай, что ты, как китайский болванчик, головой машешь?! И не волнуйся. Если все расскажешь, - жить будешь.
– Не-а, - выдавил из себя Шмак все ещё испуганным голосом.
– Он его братан, - кивок в сторону второго бандита.
– Значит, Сева - брат Михая. Двоюродный, что ли?
– Вроде.
– А Михай не местный?
– С Пскова.
– А ты?
– И я.
– Пскопские вы, значит, ребятки, - подвела итог Алла.
– А чего в Москву прикатили?
Тот не нашелся, что ответить. Губы его тряслись, лицо побледнело, во взгляде по-прежнему был ужас.
– Или во Пскове некого грабить?
– приторно-ласковым тоном спросила она.