Гвардейские залпы
Шрифт:
– Ты где пропадал-то?
– забасил подошедший чуть раньше меня Иван.
– Совещание у нас было!
– важно ответил Мишка.
– Всего командного и преподавательского состава. Мы так и прыснули.
– Ты-то с какого боку-припеку там очутился?
– Значит, нужен был!
– Мишка ничуть не сбавил тона, только усмехнулся. Сначала-то я вроде как для охраны, у дверей стоял, а уж потом сделался совсем необходимым.
Я слушал молча, рад был, что не держит зло за стычку на посту.
– Они говорят, что это не артиллерия, а черт знает что!
– выпалил Мишка.
– Это про
– Да почти все наши. Оказывается, они только по площадям стреляют! Чего только не высказывали. Ну, наш полковник по артиллерии, например. Рухнули традиции!
– говорит.
– Ствола нет, таблицы стрельбы примитивные. Значит, говорит, - половина главных законов и положений артиллерии отпадает. А прицел - это не прицел, а бирюлька. И потом по корпусу - вроде снаряд, и вдруг хвостовик, как у мины... Мишка громко рассмеялся:
– А взводные все с мест выкрикивали: чему теперь учить курсантов на огневой, если она сама поворачивается и ни панорамы, ни ствола нет, чтобы в танки эти целиться!
Мы с Иваном сидели, как громом пораженные. Что же это получается? С таким нетерпением ждали грозные для врага новые системы, а преподаватели их и за артиллерию не хотят признавать. Значит, это все-таки те самые, которые я вчера охранял. Теперь мне уже казалось, что у них действительно очень неказистый вид. Что ни говори, а пушку-то мощный ствол украшает.
– Что же мы теперь не артиллеристы что ли будем?
– Артиллеристы-минометчики.
– Самоварники?!
– Почему самоварники?
– Будкин на мгновение задумался.
– Вообще, о минометах многое говорилось... Короче говоря, совещание не закончилось. Начальник училища дал всем задание к субботе изучить новую систему и уже конкретно высказаться.
Все новые и новые вопросы возникали в связи с сообщением Будкина.
– Да... Ну, а с пристрелкой? Ведь в ней выявляется все мастерство артиллеристов.
– Об этом артиллерист и говорил, - вспоминал Будкин.
– Он доказывал, что на лесистой местности или равнине вообще бывает очень трудно определить координаты цели, и спрашивал, как же в таких случаях обходиться без пристрелки?
Наутро во время занятий по огневой подготовке лейтенант Шикунов, построив взвод у новой "пушки", начал разбирать ее принципы действия и устройство. Глядя в наши напряженные лица, он сказал:
– Итак, перед нами принципиально новая артиллерийская система. У нее даже нет ствола. А этот вот...
– он взял двумя пальцами угломер-квадрант и далеко не бодро проговорил, - прицел. Не наша панорама, конечно, но и с ним можно многого добиться. Отмечаться по точке наводки, например...
В субботу мы проводили Будкина на совещание, постояли-подождали немножко, чтобы убедиться, что его не выдворили оттуда, и вернулись в казарму.
Вечером, сидя в классе во время самоподготовки, я не мог сосредоточиться на учебнике. Волновала мысль: какое же сегодня окончательное мнение выскажут артиллеристы? Что нового нам расскажет Будкин?
За эту неделю курсанты уже близко познакомились с новым оружием, на занятиях изучили его боевые свойства и особенности, научились управлять. Оказалось, что совсем не просто поймать точку наводки в узкую щель прицела, зарядить
Смущало меня только заявление полковника о пристрелке целей, у которых нельзя определить координаты. Как тут быть? Ну и, конечно, прямая наводка. "Может быть, все-таки можно стрелять из новых систем прямой наводкой. Ну, хотя бы на меньшем, чем у пушки, расстоянии. Надо спросить Комарова".
– Иван, как твое мнение? Комаров как бы ожидал моего вопроса. Сказал коротко.
– Да... По-моему, да... Не зря же их создавали. Наконец явился Будкин. Окинув нас строгим, ничего не выражающим взглядом, он спокойно прошел на свое место. Надо сказать, что став помкомвзвода, Будкин заметно переменился. Нет-нет и начинал важничать. Вот и сейчас напустил на себя строгость, а ведь знает, что ждали его, как бога. Переглянувшись с Иваном, мы склонили головы над тетрадями.
Но вот Будкин встал и, слегка потянувшись, кивнул нам на дверь.
– Выйдем, что ли...
Все-таки не выдержал, конспиратор. Все напускное слетело с него в коридоре. Рассмеявшись, он толкнул нас обоих и воскликнул:
– Эх вы, дубы!.. Тоже мне гвардия. Что могло означать такое восклицание? Мы зашли в "курилку".
– Рассказывай, - сказал Иван. Глаза у него блестели.
– Что рассказывать?.. Опять полковник выступал. Сказал, что данные для стрельбы нужно брать с карты или даже полную подготовку производить. Ну, а потом снова взялся за пристрелку. Начал доказывать, что у новых систем траектория полета снарядов почти одинаковая со 122-миллиметровыми гаубицами и поэтому вместе с ними нужно гаубицу возить и пристрелку из нее делать... Будкин поднял вверх указательный палец.
– Это мнение его приняли к сведению и в протокол записали...
– Ну, артиллерист человек старый, его убей - он на своем стоять будет, а другие - те как?
– спросил я.
– Не перебивай, - прогудел Иван.
– Другие?.. Сапер схему окопа принес. Говорит, что вполне от осколков должен защищать. С сапером все в порядке...
– А тактик?
– Тактик, как и артиллерист, неопределенно говорил. Нет, мол, достаточного опыта их применения. По-моему, рано или поздно, они тоже с постоянных огневых будут стрелять. И все как у обычных артиллеристов будет. С этим ни я, ни Комаров не согласились. Хотелось верить в необычность нового оружия, и мы верили.
– Как это у обычных?
– вспыхнул Иван.
– Новые системы совсем особые!
– Я вам говорю, что специалист сказал.
– А еще кто выступал?
– А еще, - Будкин снова заулыбался, - наш взводный.
– Не может быть! С чем же он?
– О нашем расчете. Как освоили в эти дни установку. Как отрабатывали действия номеров расчета. Очень толково говорил.
– Какой молодец!
– мы радостно засмеялись. У нас было еще много вопросов, но Мишка нетерпеливо махнул рукой и снова принял прежний, командирский вид.