Гвардия Хаоса
Шрифт:
Сложность заключалась в том, чтобы увидеть изнанку мира вне записанных воспоминаний. Там это было просто, зная, что все вокруг ненастоящее, но в реальности… Увидеть мир не таким, каким она видела его всю свою осознанную жизнь, а так, как его видит Дженази — это было все равно, что воспринимать асфальт под ногами и бетонные стены вокруг не как нечто плотное и вещественное, а такими, какими они есть на самом деле — висящие в пустоте атомы, системы из протонов, нейтронов и электронов, удерживаемые на своих местах силами сильных и слабых взаимодействий; элементарные частицы, которые занимают ничтожно малую долю пустоты мироздания, ведь расстояние между ними больше, чем между планетами и звездами.
Юрика улыбнулась. Дядя объяснил ей, что колоссальные механизмы, которые она увидела сквозь вещественную реальность, тоже иллюзия, и воплощают собой метафору причинно-следственных связей Вселенной, так что в определенной степени увидеть их намного проще, чем реальность вне масштабов фотона. На последнее не способен даже он. Наверное.
Девушка расслабилась и сосредоточилась. Закрыла глаза, стараясь представить, что за слабым дуновением прохладного ветра, и за твердостью опоры асфальта под ногами кроется нечто большее. Что за всем, что ее окружает, кроется нечто большее. Весь мир — огромные механические часы, в которых нет ничего лишнего и бессмысленного…
Если бы Дженази просто рассказал ей об этом, не показав их наглядно, Юрика не справилась. Но она видела их собственными глазами. И в конце-концов справилась.
Это было невероятно. Судзо истаял до состояния отражения в оконном стекле, а циклопические валы, пружины и шестеренки стали пугающе вещественными и плотными — рукотворные изделия человеческих рук из темного серебра, покрытые ровными рядами сияющих строчек. И не только они. Чем сильнее она сосредотачивалась на пространстве за пределами обыденной реальности, тем больше деталей видела. Сложные геометрические конструкции, странные образования и механизмы… Юрика увлеклась, рассматривая скрытое за гранью, и не заметила, как ее реальный, настоящий мир истлел полностью. Под ногами был больше не растрескавшийся асфальт, сквозь который к солнцу пробивалась зеленая трава, а сплошная серебристая плита эллиптической формы, и на фоне механизмов Запределья больше не угадывались прямоугольные коробки зданий.
И она испугалась.
— Эй… А как обратно-то?
Юрика поспешила вспомнить, как выглядит реальный мир, и поняла, что не запомнила окружавший ее пейзаж до того, как она смогла увидеть скрытое за гранью.
— Не смешно же…
Лихорадочно озираясь по сторонам, она добилась только того, что потеряла ориентацию в пространстве, и больше не знала, в какой стороне находится дом с квартирой Наи.
— Дядя со смеху умрет, когда узнает… Черт!
В панике она попыталась призвать Ириссу — и к ее бесконечному облегчению, получилось. Красная рысь, окружив ее своей багровой тенью, успокоила ее своим утробным кошачьим урчанием, но выйти на ментальный контакт отказалась, так что спросить у нее совета не получилось.
— Все вы, кошки, такие, — вздохнула Юрика, и поняв, что в критическом случае сможет попасть в измерение снов и попросить о помощи там, решила заняться тем, ради чего, собственно, здесь и оказалась.
— Итак, что мы имеем… Дядя сказал, что воспоминания, которые передал мне Дан — не его, а о нем, и принадлежат Наблюдателю, который следил за ним с момента рождения. Я увидела его несколько минут назад, так что это правда. У него было лицо Дана… Интересно. Дядя сказал, что у каждого человека в этом мире свой Наблюдатель, и вероятно, у них лица их людей. Я предположила, что с ними можно общаться, и он согласился с этим, только сказал, что пытаться связаться с Наблюдателем из воспоминаний
Или не совсем собой… У ее Наблюдателя было ее лицо, отлитое из серебра, и хрустальные сферы вместо глаз. Одета в точно такой же бесформенный балахон, как и Наблюдатель Дана, и как и у него, у нее не было волос. Лысый серебряный череп.
Юрика обошла своего Наблюдателя по кругу и увидела, что вместо затылка у нее сложное образование из механических деталей, вращающихся со скоростью торопливых обитателей муравейника.
— Механические мозги… Хотя это мне только кажется. Все верно. Дядя сказал, что у всех есть свой Наблюдатель — значит, у всех, в том числе и у меня. И проще всего узнать секрет свой мистической способности у кого? Правильно, у тебя. Привет, Кукушка! Можно я буду тебя так называть?
Глава 71. Абстрактная Область
Вопрос Юрики Наблюдательница оставила без ответа, словно вовсе не услышала его. Ее лицо и взгляд были совершенно неподвижны, она казалась безмолвным изваянием, и если бы не работающий механизм в ее черепе, девушка могла решить, что попытки общаться с ней бессмысленны.
— Ты меня слышишь? — Юрика щелкнула пальцами прямо перед носом Наблюдательницы, но она не отреагировала, продолжая смотреть сквозь нее хрустальными глазами.
Юрика сделала шаг в сторону. Наблюдательница повернулась следом за ней — всем корпусом, без признаком движения ног под балахоном, словно парила в воздухе. Девушка присела — и обнаружила, что хотя бы шея Наблюдательницы обладает подвижностью, потому что ее копия из серебра и хрусталя слегка наклонила голову. Ее взгляд был сфокусирован на голове Юрики, от чего девушке сразу стало не по себе.
Она резко прыгнула в сторону и вверх, не отрывая взгляда от лица Наблюдательницы, и увидела мгновенную реакцию, синхронный поворот головы вслед за ее прыжком. Попрыгав немного из стороны в сторону, она только убедилась в том, что ее движения полностью читаются. И подошла к Наблюдательнице вплотную. Коснулась ее щеки.
— Холодная.
А потом Юрика отдернула руку от неожиданности, когда поняла, что хрустальные глаза ее копии вращаются в глазницах, просто из-за отсутствия зрачков это было сначала незаметно.
Наблюдательница механическим движением коснулась места, к которому только что дотрагивалась Юрика, а потом снова опустила руку, скрыв ее в складках балахона. Девушка только успела оценить изящество и хрупкий вид серебряных кисти и пальцев с аккуратными ногтями. Ее собственные руки были намного грубее на вид, а ногти давно не сталкивались с такой процедурой, как маникюр.
— Под балахоном, наверное, формы сексапильнее моих, — хмыкнула она. — Или одни шестеренки?
К ее удивлению, Наблюдательница не стала сопротивляться, когда она приподняла подол балахона, чтобы увидеть ноги своей копии. Как и предполагалось, она парила над поверхностью на высоте в пределах сантиметра, и была босой. Ее ноги были настоящим произведением искусства.
Ткань на ощупь была похожа на шелк. Очень холодный шелк.
Поднять подол выше Юрика не решилась.
— Слушай, а ты и сейчас записываешь мою жизнь? И кто-то сможет увидеть, как я тут с тобой взаимодействую? Непосвященный человек сможет увидеть это место? И получается, что мои воспоминания станут руководством к тому, как увидеть изнанку мира? Или нет, и для всех я сейчас продолжаю стоять перед домом Наи, прыгаю как дура из стороны в сторону и разговариваю с пустотой?
Наблюдательница не ответила, но неожиданно мягко взяла ее руку с зажатым в пальцах подолом и опустила вниз.