Гвардия Хаоса
Шрифт:
— Это его работа, — произнесла она, нервно стуча пальцами по рукояти меча. — Искажение пространства-времени с помощью мистической способности управления потоками воды и воздуха.
— Сила Кирина, — Просперо вспомнил имя Дженази, названное Забытым. — Вы знаете, как попасть внутрь, синьора?
— Я не знаю, зачем он окружил целый город этим туманом, а вы спрашиваете меня, как сквозь него пройти… Здесь пройдет только другой адепт, использующий воду и воздух, и способный манипулировать реальностью. Перед нами замок, для которого есть только один
Просперо задумался. Вспомнил, как обидело решение девушки не брать его с собой в Дакиэрро. Да, он здесь нужнее, но…
Инспектор поспешно затолкал поглубже крамольную мысль. Кто он такой, чтобы позволять себе думать о подобном?
— Для каждого замка найдется своя отмычка, — ответил Просперо, делая шаг навстречу туману неизвестности.
— Мы не знаем, что за ним, — рука Мэй опустилась на плечо инспектора. — Вполне возможно, что отец таким образом защищает Судо от некой угрозы, с которой не способен справиться силой. Вы можете себе представить, что за сила заставила его пойти на такой шаг?
И Просперо представил. Вспомнил невероятную мощь Дженази — и содрогнулся. Кто он такой, чтобы подумать о самой возможности биться плечом к плечу с таким великим воином?
Потом вспомнил его истинный облик — и содрогнулся еще раз. Только сильнее. Тело забило мелкой дрожью.
— Вот видите, — Просперо почувствовал, как его собственный ужас передался Мэй через его плечо по ее руке. В самые сердце и разум.
И тогда он вспомнил, что сказал ему в тот день, когда пришел в себя в юном теле и с рукой, вернувшейся на место.
— Он всего-лишь человек, — ответил Просперо, ощущая, как в тело возвращается тепло уверенности. — А в жизни каждого человека наступает момент, когда ему нужна помощь. Любая помощь.
И сделал еще один шаг вперед.
Рука Мэй, готовая вот-вот соскользнуть с его плеча, сжала пальцы на рукаве его нового плаща.
— О Небо… Я все равно иду с вами. Он — мой отец.
— Я не отпущу вас одних, — раздался за их спинами голос Фредерика Сольряйна. Древний фелкамел сменил свой потрепанный плащ на черную накидку с золотым полумесяцем — эмблемой его Великого Дома. Новый костюм-тройка под ней был совершенно белым.
— Ты останешься здесь, — ответила Мэй. — Присматривай за всем. И не беспокойся зря — не факт, что нам вообще удастся пройти.
— Боюсь, что как раз вам удастся… — пробормотал Фредерик, закрыв верхнюю часть лица широкими полями зеленой шляпы — под цвет сапог.
Просперо стало не по себе от его смутной уверенности в их успехе.
— Мой нос чует неладное, — продолжил Сольряйн. — А уши слышат шаги забытых богов.
— Забытые запечатаны в своих темницах, синьор Фредерик, — поспешил успокоить его Просперо. — И среди них многие на нашей стороне.
— Я имею ввиду других забытых богов, господин Просперо, — улыбнулся Сольряйн. — Тех, кто гораздо старше покровителей Первых Домов. Однажды я встретился с одним из них, и он подарил мне вот это, — Фредерик извлек из внутреннего
«Осторожнее, Просперо, — прозвучал в голове Эспозито голос Дзаа-Тхон-Кгара. — Осторожнее с этим».
«Эта вещь настолько опасна? — мысленно ответил Просперо. — Может, тогда мне просто отказаться?»
«От таких подарков не отказываются».
Сбитый с толку словами Забытого, инспектор подставил ладонь, и Фредерик вложил в нее кость. Она оказалась теплой на ощупь. Из неопределенного материала — и без каких-либо насечек на гранях.
— На ней ничего нет. Никаких цифр, — произнес Просперо.
— О, вам стоит ее только бросить, — улыбнулся Фредерик. — Только не делайте этого из чистого любопытства. И по необходимости тоже не бросайте. Вообще никогда не бросайте ее — если вы понимаете, о чем я.
— Не понимаю, — честно ответил Просперо.
— Тем лучше.
***
Они вошли в туман под крик пролетевшего в небе сокола. Просперо непроизвольно посмотрел вверх, но не увидел даже тени крыла стремительной птицы. А потом туман сомкнулся вокруг них непроницаемой стеной, и остался только путь вперед.
Инспектор с первого шага взял инициативу на себя, и Мэй оставалось только держаться за рукав его плаща.
— Я ничего не вижу, — призналась она, явно имея ввиду не только обычное зрение.
— Я тоже, — ответил Просперо, ощущая внутри мрачное напряжение Дзаа-Тхон-Кгара. Всевидящие глаза Забытого были бессильны перед этим туманом. Он только мог помочь ему отмечать узор камней на сухой земле, которые служили здесь единственным ориентиром. Туман поглощал даже звуки — голос Фредерика, который попытался послужить им своеобразным маяком, исчез, стоило сделать десяток шагов.
Неведение тревожило. Прошло пять минут осторожного шага, и ничего не изменилось. Просперо начало казаться, что они ходят по кругу. Чтобы проверить это, он наполнил мистической энергией образ копья-яри, и оно возникло в его руке, окрасив туманную завесу лазурью своего электрического свечения. Нити синих разрядов извивались и шипели на зеркальной поверхности прямого клинка, закрепленного на древке из черного ясеня.
Просперо вонзил копье в сухую землю.
— Это им вы ранили Шепчущего в его родном измерении? — спросила Мэй, не скрывая почтительного трепета перед оружием, защитившим мир от чудовищной сущности Извне.
— Да, — будничным тоном ответил инспектор. — И я надеюсь, что оно сможет послужить нам ориентиром.
Заставить себя разжать пальцы на древке оказалось невероятно сложно. Для поддержания формы копья необходимо огромное количество энергии и концентрации, и чем оно дальше от него, тем больше их требуется. Без помощи Дзаа-Тхон-Кгара при бросках просто не обойтись.