Гвендолин
Шрифт:
– Что ты сделал? – едва слышно шепчу, ощущая холод в сердце.
– Я тебя отравил цветком смерти. Тебе нет теперь дороги в мир живых, – из последних сил выталкивает Гиллаган. И я с ужасом смотрю, как его тело медленно превращается в пепел на моих руках, чтоб через мгновенье, просочившись сквозь пальцы, бесследно развеяться в чернильной темноте пограничья.
Глава 57
Ингвар
Каменная громада Кинлоха возвышается на утесе, напоминая спящего, склонившего голову горного тролля, окутанного
– Это Кинлох? – сипло уточняет остановившийся рядом со мной Гуннар. Его конь тревожно пофыркивает, стегая себя по бокам длинным хвостом.
– Да, это он, – уверенно киваю. Название как нельзя лучше подходит этой каменной неприступной крепости. Кинлох… Король моря…
– Никогда бы не смог жить в таком нагромождении камней, – передергивается Гуннар. – Дом должен быть из дерева. Чтоб сосной пахло и свежим срубом…
– Зато он неприступен, друг, – возражаю, – осаживая своего коня, который как раз намерился укусить лошадь Гуннара.
– Что ты ей скажешь?– внезапно становится серьезным верный побратим.
Снова перевожу взгляд на Кинлох и задумываюсь. Что я могу сказать? Что люблю всем сердцем? Что намереваюсь взять женой? Захочет ли она меня слушать?
Словно чувствуя беду, я, с позволения конунга, покинул тинг раньше. Но не успел. Моя несносная упрямая ведьма сбежала. Узнать когда и куда не составило большого труда, но только на корабле торговца Стампа ее не оказалось.
Даже не передать словами, что я почувствовал, когда невозмутимый купец непонимающе разводил руками. Он даже предлагал моим людям осмотреть свой драккар, чтоб убедится в правдивости его слов. Я, конечно, не отказался, хотя и так ему верил…
Лед сковывал сердце и душу. Мысли о том, что Гвен могла попасться в руки моим соплеменникам, заставляли переворачиваться все внутри. И только учетные записи портового журнала натолкнули на след. В тот самый день эрийская куррага заходила в порт города Унга. И хоть корабль был не один с берегов Эри, но только этот отчалил в тот же день, остальные и дальше покачивались на пристани, ожидая отправки. Это была ниточка, тонкая, незначительная, но я чувствовал, что на верном пути.
И вот теперь передо мной родовой замок моей ведьмы, а я стою на его пороге, как сопливый юнец, не в силах ступить и шагу. Сбежав, Гвен забрала с собой мое сердце, и пришло время его вернуть.
Пришпориваю лошадь и трогаюсь вперед, а за мной мои воины. С собой я взял только Гуннара, Магнуса, Хакана и Ниала. Остальные остались на корабле – все-таки я иду руки просить, а не захватывать замок.
Решетка поднимается, словно меня давно здесь ждали, и во внутреннем дворе замка нас уже встречают. Женщина потрясающе красива, и хоть Гвен на не чертами не очень похожа, но что-то неуловимо знакомое сквозит в ее движениях и жестах, которое их роднит. А рядом с ней молодой парень, темноволосый, широкоплечий. Вот в ком угадывается поразительная схожесть, сразу видно – сын. Невольно задумываюсь – а какие у нас с Гвен будут дети? Мысль о том, что в ее чреве уже возможно зреет мой ребенок, неожиданной теплотой отдается в сердце.
– Ингвар Торвальдсон? –
– Да, – киваю, отдавая поводья подошедшему слуге.
– Какими судьбами, – чуть подрагивают уголки губ женщины в едва сдерживаемой улыбке. Только улыбка выглядит вымученной, словно неведомая мне тревога лежит у нее на душе. Я вижу, что она весьма бледна и, скорее всего, недавно плакала. А у парня сбиты костяшки пальцев в кровь.
– Мам! – оглядывается на нее юноша. А затем поворачивается ко мне. – Вас пустили только затем, чтобы я мог сказать в лицо – Гвен вы не получите, и лучше вам убраться по добру, по здорову.
Кулаки мальчишки сжимаются в кулаки, а глаза мечут молнии. Этот малыш мне определенно нравится. Так отважно защищает сестру, несмотря на то, что я сильнее и опытнее. Не сомневаюсь, что точно такие же слова он бы кинул мне в лицо, даже не будь за его спиной замкового гарнизона.
– Милый, – кладет ему на плечо руку женщина и вскидывает на меня пронзительный взгляд. И хоть мне под ним неуютно, но отвести глаз от ее очей я не могу, светло-зеленых, словно молодая листва и мудрых, как у древней богини. – Прошу проходите, – приглашает она внутрь.
– Мама! – возмущается снова юнец.
– Так нужно. Только его хранитель примет и проведет за грань, – строго говорит эта удивительная женщина. И я понимаю в кого Гвен такая исключительная, такая упрямая и несгибаемая. Ведь, похоже, и ее мать вьет веревки из всего своего мужского окружения, как из меня моя ведьма. – Меня зовут Айне, и как вы уже догадались, я мать Гвендолин.
– Приятно познакомится леди Айне, – целую ее узкую изящную ладонь.
Когда мы располагаемся в зале, женщина снова принимается буравить меня нечитаемым взглядом.
– Ответьте мне, ярл Ингвар, на один вопрос, – сверкает она глазами. – Вы любите мою дочь?
– Мужчины… – начинаю я, но она поднимает ладонь, меня останавливая.
– Мне прекрасно известно, что вы об этом думаете. Я сейчас спрашиваю именно вас, и хочу получить ответ от вас – вы любите мою дочь?
Мне эта ситуация кажется странной и какой-то непривычной. Обсуждать свои чувства я намерен только с Гвен, а просить ее руки у ее отца, о чем и сообщаю леди Айне.
– К сожалению, это невозможно, – нахмурившись, качает она головой. – Я вам все объясню, когда вы все же ответите на мой вопрос.
Слова застревают в горле, словно кость, сдавливают гортань. Я буквально чувствую, как в висках набатом пульсирует кровь.
– Люблю, – скрипнув зубами, отвечаю, словно разрывая невидимые путы, стянувшие грудь. – Больше жизни люблю.
Леди Айне закусывает побелевшие бескровные губы и опускает подрагивающую ладонь на мое предплечье.
– Тогда спасите ее, – выдыхает она.
Глава 58
Гвендолин
Холод… Он словно кокон охватывает меня, пробирает до костей, до самого сердца. Здесь нет времени, нет начала, нет конца, нет земли под ногами, нет неба над головой. Только одиночество. Пугающее. Тоскливое. Обреченное.