Х – 11
Шрифт:
— Конечно!
"Ни одного дурацкого вопроса! — восхитился Денис. — Получила инструкции — приняла к исполнению! Все!"
"Умница! — согласился внутренний голос. — А рыжая, на ее месте, начала бы передачу что, где, когда!"
— Ну, до встречи! — чмокнул Полину в щечку старший помощник. А потом она его.
Юлька, со своей стороны, тихонько зашипела сквозь зубы.
*****
Небесно-голубой "Bentley Bentayga" со стоянки вырулил неспешно, с чувством собственного достоинства — нужно было дать возможность гелику бандитов пристроиться в кильватер. Распоряжение руководства о том, что во время операции "Ы"
— Нужно будет иметь возможность в любой момент оторваться, — сказал Денис, усаживаясь рядом с прекрасным — в смысле внешности, водителем. Правда, и как драйвер, Юлька была неплоха. — На твоей проще, к тому же мне нужно будет работать не отвлекаясь на вождение. Я переберусь назад, как только уйдем из-под камер.
Рыжая в ответ только молча кивнула. Волновалась. Ее тоже можно было понять — не привыкла еще врагов убивать. Хотя первый порыв был стереть мерзавцев в порошок, но сейчас, когда немного остыла, ее уже начало слегка потряхивало от волнения, чего никак нельзя было сказать про старшего помощника — тот был спокоен, как разогнавшийся носорог. А и действительно — чего носорогу беспокоиться? — пусть беспокоятся те, кто не успел убраться с траектории.
Место для проведения операции было идеальное — промзона. Видеокамеры присутствовали, конечно же, как же без них, родимых, но далеко не в таких количествах, как в обитаемых землях. Дениса такое положение дел устраивало целиком и полностью, как политика партии и правительства в годы застоя. Скорее всего, такого же мнения о будущем театре военных действий придерживался и экипаж второго автомобиля. Они считали себя охотниками. Тут можно сказать только одно — человеку свойственно ошибаться, как сказал Марк Анней Сенека Старший. Кстати, если кто-то думает, что эти слова принадлежат Луцию Аннею Сенеке Младшему, то он ошибается. Это два разных человека, вроде Маркса и Энгельса.
Юлька, следуя указаниям непосредственного начальства, шибко не разгонялась — шла где-то под девяносто. Промзона не резиновая и все надо было сделать, пока не начнутся более-менее обитаемые кварталы, где засветиться — раз плюнуть. Судя по всему, аналогичного мнения придерживались и бандиты. Дешевая популярность не привлекали никого из участников процесса. В этом их интересы совпадали. Поначалу гелик держался скромно — метрах в пятидесяти — видимо его пассажиры неплохо знали места расположений и мертвые зоны тутошних видеокамер, чего не знал старший помощник, но в какой-то момент "кубик" резко прибавил ход — видимо начались по-настоящему "необитаемые земли", ну, или обитаемые, но без камер. Денис даже удивился, как стремительно сумел прибавить скорость тяжеленный внедорожник. Немецкий "козел" рывком сократил расстояние между машинами и тупая, пучеглазая морда стала наползать на элегантный бентли, как айсберг на "Титаник".
— Подпусти метров на десять, и держи, — распорядился старший помощник.
Сам он, как только отъехали от "Черепахи" немного подальше, перебрался на заднее сиденье и устроился на коленях, чтобы иметь возможность наблюдать обстановку сзади. Может что другое, ну… скажем — парковаться в условиях дефицита времени и пространства, или же въезжать задом в гараж, Юлька умела и похуже, но вот дистанцию она держала отлично. Гелик прибавил, хотел пойти на обгон — она прибавила, не дала себя обогнать, гелик еще — она еще. Наконец преследователям это надоело и они врубили дальний свет, чтобы ослепить преследуемых и не дать тем самым им возможности отреагировать на их очередной маневр. Скорость кортежа в этот момент составляла сто восемьдесят километров в час.
Еще до начала этой захватывающей дух гонки, когда Денис еще не перебрался назад, молодые люди договорились, что рыжая
Несколько таких ответвлений кортеж проскочил, пока гелик не шел на обгон и скромно держался в отдалении, а теперь, как назло, никаких съездов не было. Старший помощник даже начал волноваться… ну, может волноваться — волноваться слишком сильно сказано, но определенную досаду, что план "А" может не сработать, он испытал. Однако, бог на стороне больших батальонов, как сказал один известный человек.
— Да! — раздался Юлькин голос, в котором определенно присутствовали нервические нотки.
Согласно плана "А", содержание которого было доведено до рядового состава перед началом операции, водитель, после подачи акустического сигнала "Да" — а таковой был выбран за краткость, должен был немедленно, если не последует отмены приказа в виде акустического сигнала "Нет", со стороны руководства операцией, приступить к процессу торможения.
Однако водитель, по известным причинам (бабы есть бабы), подсознательно дожидался отмены команды и не сразу перенес ножку с педали газа на педаль тормоза, а спустя секунду, и только спустя вышеупомянутую секунду, приступил к торможению. За это время, автомобиль, двигающийся со скоростью сто восемьдесят километров в час прошел расстояние в пятьдесят метров.
Руководитель же операции, в отличие от рядового состава, времени зря не терял и приступил к выполнению своей части плана, как только раздался голос водителя.
"Пора!" — продублировал сигнал внутренний голос.
"Порю!" — ухмыльнулся Денис и перехватил рулевое управление гелика.
Этот внутренний диалог занял по времени одну сотую микросекунды и ни на что в происходящих событиях не повлиял.
А между тем, тяжелый внедорожник, преследующий бентли, резко свернул с трассы, пытаясь вписаться в узкий съезд/улицу/переулок/проулок и разумеется не преуспел в этом начинании. Зато преуспел в другом — врезался в монументальный бетонный забор. Забор стоял, как наши под Сталинградом — непоколебимо. Правда, секция, на которую пришелся удар все-таки пострадала — она упала. Упала, но, не сдвинулась ни на миллиметр! Это был наш — русский забор, который ни "Тигром", ни "Гелендвагеном" не возьмешь! На том стояла и стоять будет земля Русская!
Столкновение "кубика" и забора пришлось не лоб в лоб, а по касательной, но это было не суть важно. Важно было то, что все движущиеся объекты — как сам автомобиль, так и его пассажиры, были вынуждены за короткое время — буквально за одну миллисекунду, погасить скорость своего движения со ста восьмидесяти километров в час до нуля. Перегрузки, которые они испытали не снились даже космонавтам при сходе с орбиты и последующей посадке. Конечно, там скорость несколько выше — восемь километров в секунду, но так и времени на то, чтобы ее погасить побольше.
Когда на скорости сто восемьдесят километров в час машина врезается в бетонную стену, вероятность того, что водитель и пассажиры смогут пережить эту неприятность невелика, но и не равна нулю. Нет, все понятно — и дикие перегрузки, разрывающие и сдавливающие внутренние органы всмятку, и ремень безопасности запросто отрезающий голову, и подушки безопасности с легкостью ломающие шеи, и движок въезжающий в кабину, чтобы раздавить пассажиров нахрен — все это имеет место быть. Но! Опять это проклятое "НО"… В жизни всегда есть место чуду. Описаны случаи, когда выживали жертвы авиакатастроф, которым приходилось падать с высоты трех, пяти и даже десяти километров! Отчего бы не предположить, что кому-то из этих пидоров, а может быть даже всем вместе, повезет? Вероятность ненулевая…