Х – 11
Шрифт:
— На самом деле, — хмыкнула рыжая, — произошло то, что ты ужасно везучий сукин сын. Фантастически везучий!
"От кого-то я это уже слышал…" — ностальгически вдохнул старший помощник.
"От Шэфа!" — уточнил внутренний голос, как будто кто-то сомневался.
— Начнем с того, — нахмурилась ведьма, — что я обычно на лекциях выключаю телефон, а на этот раз не выключила!
— Умница! — Денис подумал и, решив, что кашу маслом не испортишь, добавил: — И красавица! — губы Юльки на мгновение дрогнули, попытавшись растянуться в довольной улыбке, но она быстро вернула контроль над мимикой и вновь стала предельно серьезной.
— Во-вторых — ты вовремя позвонил. Еще бы пять минут и все…
— Все —
— В этом, — сухо подтвердила ведьма. — Пробуждающийся дар убил бы тебя.
— Дела… — грустно покачал головой Денис. — Вот так живешь, горя не знаешь, и вдруг р-раз и все…
— И последнее. Если бы мы не съездили к Клавдии, я бы не знала, что делать. Она научила. Как чувствовала.
— Кому суждено быть повешенным, тот не утонет… — улыбнулся старший помощник, но улыбка вышла какой-то грустной.
— Так что, ты не просто гад, а гад-счастливчик! — не позволила сбить себя с темы рыжая, после чего вынесла окончательный вердикт: — Будешь должен!
— Буду, — покорно согласился Денис. — А с Даром-то что, инициировался? Не зря страдал?
— Не знаю, — вздохнула Юльку. — Не могу понять.
— Как это!? — поднял бровь старший помощник. — Ты же видишь…
— Не веришь? — разозлилась ведьма. — Так возьми свой грехоизмеритель и сам посмотри!
Возразить было нечего. Пожав плечами, Денис вытащил из рюкзака пенал, а из пенала аураметр. Картинка, полученная при помощи тетрархского прибора неприятно изумила старшего помощника — все надтелесные оболочки оказались смяты и перекручены, а аура напоминала фотоснимок атмосферы Юпитера с гигантским штормом. Ничего общего с прошлым благопристойным "снимком" с четким разделением надтелесных оболочек и "правильной" аурой не было. Похоже было на то, что рыжая не врала и реально вытащила Дениса из лап смерти. И если сейчас, когда все более-менее устаканилось, его тонкое тело выглядело так погано, то что было в разгар веселья!?! Страшно представить…
— Ну, убедился, что ни черта непонятно? — с вызовом спросила, обиженная недоверием, рыжая.
— Убедился, — вздохнул старший помощник. — Хреново все.
— Это ты еще не видел того, что видела я! — хмыкнула Юлька. — Сейчас-то еще ничего! Прилично, более-менее…
— А что ты видела? — безразличным тоном полюбопытствовал Денис.
— Что я видела? — переспросила ведьма. — Черную ауру я видела! Ты был живым трупом! Вот что я видела!
"Да-а… — действительно повезло, — тоскливо подумал старший помощник, — мог бы и окочуриться…"
"А по-моему — наоборот! — у внутреннего голоса, как обычно, была своя — альтернативная точка зрения. — Не повезло!"
"Почему?" — удивился Денис.
"Один на тысячу умирает. И этот тысячный — ты! А девятьсот девяносто восемь без осложнений проходят инициализацию. Так где везение?"
"Где… где… — вздохнул старший помощник, — сам знаешь — где…"
— Ну, хорошо, — прервала невеселые думы Дениса Юля, поднимаясь из-за стола. — Жить будешь, так что я поехала. И так с тобой столько времени потеряла!"
Она сделала ощутимую паузу, видимо ожидая, что старший помощник ее остановит и попросит остаться. Причина может быть любой, например в роле сиделки, или же сестры милосердия, или в каком ином качестве, а может старший помощник придумает еще какой-нибудь повод — например, признается, что боится темноты, а жечь свет ночью ему не по карману — дорого очень, но ничего такого говорить Денис не стал. Он вежливо проводил девушку и тут же направился в спальню, потому что внезапно, как раньше есть, нестерпимо захотел спать. В сон старший помощник провалился мгновенно, как только голова коснулась подушки. Но, уже засыпая, Денис ощутил некоторое
*****
Денис снова, как молодой олень… чуть было не вырвалось — мчался, но, нет — совсем даже не мчался, а натужной трусцой тащился по своей тренировочной "тропе Хо Ши Мина". И ощущал он себя не молодым оленем, а вполне себе пожилым осликом, перевезшим за свою долгую безрадостную жизнь на своей многострадальной спине десяток-другой килотонн разнообразных грузов. Спал старший помощник долго, но все равно проснулся совершенно разбитым и чувствовал себя отвратительно. В таком состоянии обычный человек осознает тщету всего мирского и его тянет на рассол и философию. Денис, как мы знаем, обычным человеком не был, как говорится — отнюдь, но тщету он все-таки осознал, однако на рассол его не потянуло, а вот на философию — да. Как видим, отсутствие тяги к рассолу и составляло его исключительность.
Еще до выхода на "тропу", прямо с утреца, заваривая себе крепчайший кофе, чтобы хоть как-то, хоть чучелом, хоть тушкой, но все-таки продрать глаза, он стал размышлять о том, что вчера ему было плохо, а сегодня — отвратительно и что оба эти состояния имеют, как много общего, так и коренные различия. Потягивая ароматный напиток, старший помощник сформулировал для себя, чем эти поганые состояния принципиально отличаются друг от друга, несмотря на определенное сходство. Итак, если человеку плохо, значит с ним приключилось что-то действительно нехорошее — сердечный приступ, почечная колика, отсутствие эрекции в самый необходимый момент, или еще что-либо, столь же катастрофическое, а когда отвратительно — то человек, или с бодуна, или недоспал, или переел, или на солнце перегрелся. Состояния могут быть похожи, но разница есть. С такими мыслями Денис и приступил к утренней тренировке.
Через пять минут после начала разминки, старший помощник взмок так, как никогда раньше не потел даже в разгаре тренировки, прокатывая на высочайшей скорости разнообразные каты, а еще через несколько минут, когда он решил все-таки взвинтить черепаший темп бега, сердце отреагировало на это так, будто собралось выпрыгнуть из груди и покинуть дурное тело… точнее говоря — дурной мозг, отдающий телу такие чудовищные приказы. Тренировку Денис все-таки довел до конца, но на зубах и на такой-то матери, причем сделал гораздо меньше — в разы! чем обычно, а устал во столько же раз больше. Вот таким был печальный итог первой тренировки старшего помощника, после "выписки из реанимации".
Доплетясь до дома и перекусив, он, не раздеваясь, завалился на кровать и тупо уставился в потолок. Идти на вторую, равно как и на третью тренировку, он не собирался. И дело было не в отсутствии физических сил, хотя это отсутствие и имело место быть. Но, его можно было как-то перетерпеть — и не то терпели, а в отсутствии цели тренировки. Дело было в том, что "длинная рука" исчезла, как класс — нечего было тренировать.
Сначала, попробовав, как обычно, сбить на ходу шишку и не достигнув поставленной цели, старший помощник списал неудачу, на общее ослабление организма и пережитый стресс, но когда, на обратном пути, он попробовал целенаправленно поработать с мелкими предметами, типа конфетной обертки, непонятно какими ветром занесенной в дебри Лосиного Острова, комком грязи, величиной с ноготь мизинца, отдельной снежинкой, наконец, неторопливо планирующей с ели, и убедился, что с тем же успехом можно было бы попытаться сдвинуть с места пирамиду Хеопса, то впал в некое подобие прострации.