H.I.V.E. Подкидыши Улья
Шрифт:
– То есть, это вы все начали?
– Я, если быть точнее. Но я не хотела ни чьей смерти. Просто, если прозвучал выстрел, уже ничего не исправить.
– Девчонка говорит правду.
– сказал ментат.
– Что было дальше, как Игнатыч оказался в кузове?
– Его Крестный притащил, сказал, что надо сваливать, а потом всех вырубило.
– Вы знали, что Игнатыч один из нас, до того как сесть в машину?
– спросил Маршал.
– Нет.
– сказала Ника. «Знать и предполагать - это разные вещи» - подумала она.
– Вы хотели убить
– Нет.
Ментат лишь кивнул.
– Бойцы из других машин говорят, что за несколько часов до встречи с вами на них была устроена засада, тебе об этом что-нибудь известно?
– Да. Мы нашли тела убитых рейдеров.
– Ты знала их?
– Нет.
– Вы вместе работали?
– Нет.
Ее доставали вопросами еще с полчаса, интересуясь подробностями боя. Затем вызвали Тафгая, который, увиливал, паясничал, пару раз получил по роже, но худо-бедно ответил на вопросы.
– Мертвые рейдеры, ты их знал?
– Да, пересекались в стабе пару раз.
– Что можешь о них сказать?
– Да обычные мужики. На Внешке всегда работали.
– Ты ожидал, что придется стрелять, перед тем как сесть на попутку?
– Господин прокурор, суд снимает этот вопрос, так как считает его идиотским. Это Улей, здесь всегда нужно этого ожидать.
Звук удара, заваливающиеся со стула тело Тафгая, занавес.
Затем, допросили парочку свежаков, которые подтвердили, что девчонка выстрелила первая, а потом за пару секунд перестрелка была окончена со счетом 5:0.
– Все здесь ясно. Заканчивайте без меня. Жду с отчетом.
– сказал Зверь и вышел из-за стола. Остальных свежаков спрашивали уже без него. Наконец очередь дошла и до Крестного, ныне Сугроба.
– И так.
– сказал Маршал.
– Выходит, что вы первые открыли огонь и положили пятерых матерых бойцов за пару секунд.
Крестный вальяжно развалившийся на стуле, лишь пожал плечами.
– Горло что-то пересохло и курить так хочется, что аж покушать не помешало бы. А то у меня в таком состоянии мысли путаются.
Маршал хотел было приподняться, чтоб отвесить наглецу смачную пощечину, но ментат его остановил, достал из внутреннего кармана куртки закрытую пробкой пробирку с ядовито желтой жидкостью и протянул ее Крестному.
– Это что?
– с сомнением глядя на нее спросил рейдер.
– Напиток оживляющий.
– расплылся в улыбке хиппи.
Крестный вытащил крышку с громким «чпок», словно открыл бутылку шампанского. Принюхался к содержимому, пахло поприятней, чем его собственный живец. Он залпом опрокинул содержимое и попытался сфокусировать разбегающийся взгляд на Маршале. Ментат заржал и сунул ему в руку сигарету, Крестный затянулся и четыре фигурки снова соединились в две.
– Даже не хочу знать, что ты туда намешал.
– сказал Крестный, с трудом сдерживающийся, чтобы не встать и не начать расхаживать по комнате туда сюда.
– Ближе к делу.
– потребовал Маршал.
– Не знаю, как все началось, я в кабине был. Потом услышал выстрелы.
– Твои спутники говорят, что не видели, как ты попал в машину.
– Я прицепился за днище, а потом перебрался в кабину.
– И зачем ты это сделал?
– Простые меры предосторожности. Я всегда подстраховываюсь.
– И как Игнатыч к этому отнесся?
– С пониманием. Проворчал что-то себе в усы и успокоился. Я ж вооружен был.
– Ты в него стрелял?
– Да.
Когда допрос кончился, всех пленников завели в большую комнату, где у них взяли кровь. А затем каждому специальным пистолетом всадили подкожный жучок в основании шеи.
– Сбежать даже не пытайтесь.
– объявил один из конвоиров.
– Во-первых вас вычислят, во-вторых взрывчатки в этом крошечном устройстве хватит, чтоб вам оторвало башку.
Нику увели в северную часть лагеря и разместили в крохотной комнатке, рядом со складом. Адвокат принес ужин, подробно расспросил про ее дар в присутствии ментата и рассказал, что завтра днем состоятся торги.
Тафгая отправили в Домашний район и поселили в вагончике с еще пятью рабочими. Крестного же заселили в тюрьму в комнату с еще двумя пленниками.
Возле здания, где содержали пленников был дворик, и иногда некоторым донорам разрешалось гулять. Сама территория ограждалась двойным забором, внутри которого бродили зараженные. Все их звали сторожами, а кормили этих ребята убитыми донорами. Когда требовалось кого-то запустить или выпустить, дежурный жал кнопку и из-под земли поднимались створки заграждения, образуя коридор между проходами.
Как поведали Крестному сокамерники, заключенных не всегда держали в камерах. Частенько их под конвоем гоняли убираться на территории стаба. Круче всего, если тебя отправили в Вегас, там иногда удается перехватить объедков. А хуже всего, если кормишь сторожей.
Спустя пару дней в одну из таких уборок, когда Крестного назначили на уборку строительного мусора в Домашнем, он и встретился с Тафгаем.
Зверь услышал стук в дверь и отложил папку с документами в сторону.
Маршал зашел и устало плюхнулся на стул.
– Ну и?
– уставился на него Зверь.
– Надо допросить Игнатыча. Они думают, он копыта откинул. Пока понятно только, что ребята эти крутые, хоть и старательно это скрывают. Надо их к себе переманивать. Главное их пока подальше друг от друга держать. А Барабас кретин, из-за какой-то жемчужины так подставился. Он вообще выжил?
– Игнатыч в себя придет только через пару дней. Девка уже соглашение подписала. Бугай пусть пока на стройке побатрачит, с забором крови через день, а этот третий, пусть месяцок как обычный донор поживет, промаринуется так сказать. А потом можно и с предложением подкатывать. С Барабасом я уже связывался, они половину его ребят перестреляли, а вторую половину потравили. Он просит людей в подмогу выслать.