H.I.V.E. Подкидыши Улья
Шрифт:
– Ну вроде ничего сложного.
– Просто делай как я.
– подмигнула ей Билли, высунув кончик языка.
В этот момент к стойке подошел подвыпивший парень.
– Привет, красотка, за сколько ты готова помочь мне сбросить напряжение после рейда?
– спросил он.
– Может лучше нижние ребра себе удалишь? Пока они отрастают, ты столько раз успеешь себе отсосать, что забудешь иной способ удовлетворения. И рейтинг сэкономишь - сплошные плюсы.
Парень не нашелся, что сказать и свалил. Но его место
– Ух, ты сенс, да еще и девушка, да еще и красивая. Очень редкое сочетание и насколько у тебя подробная картинка?
– Я, конечно, не намекаю на то, что тебе нравятся большие пушки, но похоже тебе холодно, приятель. Такой ответ тебя устроит?
– Оу, как жестоко.
– притворно оскорбился парень и пошел искать цели полегче.
– Схватываешь на лету.
– заулыбалась новая знакомая.
– А ты что, правда видишь...
– Да нет, конечно.
Брюнетка рассмеялась и, подхватив Нику под локоть, повела ее за стол.
– Слушай, тут же столько проституток, какого черта они к нам подкатывают?
– Одно дело, когда ты стреляешь по домашним овечкам и совсем другое, когда ты подстрелил косулю на охоте. Должны же они как-то удовлетворять свое эго.
Билли подвела ее к столу и начала по очереди всех представлять.
– Это Бес - наш главарь. Мой парень - Жатец. Татарин, Битый, Фантом, Пушкарь.
– Ну что ты уже определилась, кто из нас будет греть тебя холодными ночами в рейде?
– спросил Битый.
– Я бы вручила тебе приз за самый худший подкат в истории, но к сожалению уже отдала его парню, подходившему к нам за стойкой. Не думала, что его кто-то сможет переплюнуть.
Муры заржали.
Ника стойко терпела пошлые шутки и грубые ухаживания, она до суха вычерпала свой запас остроумия, отбиваясь от наглых подкатов. Роль лесбиянки ей далась на удивленье легко, она просто представляла, как будет рассказывать эту историю Седому и вот уже вместо робкого похлопывания, официантка получала ощутимый шлепок по заднице. Все бы ничего, но одна из подавальщиц, начала отвечать Нике на знаки внимания. Но в целом все прошло лучше, чем она ожидала.
– Так все. Детское время вышло, пора чистить зубки и спать. Сбор в 6 утра, где обычно. - объявил Бес, как только стукнуло 23:00.
– Если кто опоздает, лишу половины оклада за рейд. Новенькая, тебя это особенно касается.
Он все еще намеренно не звал ее по имени и не назвал место встречи. Ника со всеми попрощалась, ответив на парочку предложений провести ночь не у себя в комнате банальным «Да пошел ты!». Фантазии на что-то другое у нее уже не хватало. Они с Билли вышли на улицу, и Ника закрыла глаза и с наслаждением втянула носом не пропитанный табаком и женскими духами воздух.
– Какая красотища!
– сказала она, крутя головой во все стороны. В ночной темноте зазывно мигающие неоновые вывески были особенно
Когда они поднялись в квартиру Билли, Ника с облегчение скинула ботинки и устало завалилась на кровать.
– Надо бы тебе обувку для стаба прикупить.
– заметила подруга.
– Ага. Как только заработаю на нее. Сколько обычно длится рейд?
– По-разному, смотря где рыбачить будем, обычно от одного до трех дней.
– И как мне себя вести, когда вы будете стрелять в рейдеров или ловить их?
– Геройств от тебя никто не ждет. Просто хорошо выполняй свою работу сенса и не более.
– Так и передам своей совести.
– Подруга, отбрось этот рудимент и не парься. Все будет хорошо. А сейчас свали с моей подушки, я сплю справа. И держи руки при себе, не надо мне тут твоих лесбийских штучек.
– Да пошла ты!
– рассмеялась Ника и пихнула подругу локтем в бок.
В первый раз, когда Тафгай встретил Крестного, который с парочкой других пленников прибыл на уборку мусора, они лишь обменялись взглядами, возможность поговорить им так и не представилась.
Прошло уже десять дней с момента их прибытия в Лагерь, и вот они увиделись снова. Бригада Тафгая как раз пошла на перерыв, а группа уборщиков ждала, когда пригонят «Камаз» для вывоза мусора.
Здоровяк с трудом опознал своего крестного в толпе пленников. Он заметно сдал за эти дни: слегка прихрамывал на одну ногу, похудел, теперь Крестный был лысый с густой черной бородой и повязкой на левом глазу.
Тафгай отозвал его в сторону, они крепко обнялись.
– Как ты?
– спросил у него Крестный. Всегда румяное сытое лицо здоровяка осунулось, под глазами появились синяки.
– Нормально. Спим по пять часов, баланду три раза в день подают, каждые три часа перерыв пятнадцать минут. Профсоюзов только нет и больничный не оплачивается, а так все как у людей. С кровью вот только что-то зачастили, последние три дня без перерыва отхлебывают, может хоть значок почетный донор дадут. А у тебя, что за смена имиджа?
– На второй день мне половину печени вырезали. А на пятый глаз. Кровь тоже через день берут. А это типа маскировка. Помнишь мура, который командовал, когда нас сюда привезли?
– Так точно. Его Кабан зовут.
– Вот-вот. Я эту свинью уже встречал в компании человека, пересечься с которым мне бы очень сейчас не хотелось. Смекаешь?
– Не очень вообще-то.
– Помнишь, я говорил, что у меня до тебя крестников не было три года. Ты, наверное, заметил, я всегда избегал этой темы. Потому, что чувствую вину за те события. Случилось это в те времена, когда я носил другое имя, звали меня тогда Клин.