Хакер хочет в Тамбов
Шрифт:
А вернее – почти никому.
Можно, конечно, винить в этом несовершенство нашего усваивающего аппарата, развивать человеческие способности и так далее.
Но, как показывает опыт, проще обращаться к братьям нашим меньшим по разуму, – то бишь к писишкам, – чем рыться в пыльных подвалах своей памяти, мучительно разгребая завалы и пытаясь распаковать архивнутый файл, а то и беспомощно изрекая «divide overflow!», что означает «переполнение».
Приятель никогда ничего не забывал.
А я, скажем, уже с трудом мог
В юности я, конечно, отдал дань детекивам, предпочитая, разумеется, переводные.
Но очень быстро это увлечение переросло в своеобразную манию.
Я изучил все, что только выходило из-под пера переводчиков и публиковалось в книгах, толстых и тонких журналах, а также в газетах.
Но голод мой не был утолен.
Тогда пошли в дело самопальные переводы, подчас весьма низкого качества.
«Смотри здесь!» – кричал один из героев, и я тотчас соображал, что это буквальный перевод «Look here!». И все в таком же духе.
Как я теперь понимаю, это была своеобразная теоретическая подготовка к моей будущей деятельности.
И, когда началась перестройка и в один прекрасный день частный сыск был узаконен, я не колебался ни минуты.
Тем более, что у меня появился Приятель.
К тому времени «ящик», в котором я работал, конвертнулся в контору, куда можно придти, потрепаться с друзьями и обсудить свежую прессу – не более того.
А работать, когда тебе не платят зарплату, я считаю ниже собственного достоинства.
Тем более, когда не платят за работу, которая отняла у меня год жизни.
Я имею в виду компьютерную программу, которая должна была активизировать работу следователей.
Впрочем, тут была одна тонкость.
Вот, уже запамятовал – целевой заказ это был или перспективный калым?
Как бы там ни было, я взялся за это дело по просьбе Стаса Козлова, с которым мы сначала сидели за одной школьной партой, а потом вместе учились в универе.
Позже Стас вписался в стройные ряды ГБ, а я «сыграл в ящик», как любил шутить в то время.
Стас предложил мне работу над этой программой, ссылаясь на необходимость начальства срочно переместиться на кресло, стоящее ступенькой повыше.
Таким образом, сам Стас благополучно усаживался в солидное кресло своего бывшего шефа, и в этом я должен был ему помочь. Такой себе естественный апгрейд (своего рода модернизация – улучшение благосостояния и карьерный рост).
Работа увлекла меня с головой.
Произошло это не в последнюю очередь потому, что в ней счастливым образом совместились мое пристрастие к криминальному чтиву и любовь к компьютеру.
Речь шла о создании принципиально новой программы с постоянно пополняющимся банком данных и обладающей аналитическими способностями.
Несомненно,
Стас клялся и божился, что в случае удачи он пробьет этот заказ как официальный и называл мой процент.
По самым скромным подсчетам, эта сумма позволила бы мне безбедно существовать несколько лет, пребывая в состоянии блаженного ничегонеделания.
Мне приходилось добросовестно запихивать в банк данных невероятное количество фактического материала, активно подключая к этой работе бездельничающих девиц в своем отделе.
Помнится, я разрешал им пострелять садистов в их любимых игрушках только после того, как они загонят в память машины определенное количество листов. Получалось, что и девушкам приятно, и делу польза.
Но господин Случай вломился в мою жизнь, как это обычно и бывает с данным опасным субъектом, в самый неподходящий момент.
В тот самый момент, когда программа была уже близка к завершению, и я лишь глюкалу полировал, т.е. исправлял ошибки, Стас погибает в авиакатастрофе.
В результате – груда обломков, Стаса нет в живых, судьба заказа повисает в воздухе.
«А не пойти ли тебе, Валера, в КГБ самому?»
Эта дурацкая мысль появилась у меня всего один раз, и я немедлено ее отверг.
Действительно, глупо было бы придти в «серый дом» и сказать, что, вот, мол, ваш сотрудник заказал мне разработать сверхсекретный программный продукт.
Даже и не представляю себе, чем бы это могло для меня кончиться.
Короче, недоделанная программа несколько месяцев тихо-тихо висела на моем запароленном рабочем компьютере, пока я не решил довести работу до конца.
Не последнюю роль сыграл тот факт, что «ящик» стал медленно, но верно разваливаться.
И уже ничто не мешало мне вплотную заниматься этой работой, которую я уже считал для себя основной.
Кроме примеров из судебной практики всех времен и народов, досье на преступных авторитетов, вырезкок из газет, датированных числами после 8 августа 1992 года, в эту же программу мне удалось уместить всю Большую Советскую Энциклопедию.
Спецлитературу тогда поставлял мне Стас, а детективы -это уже по моей части.
Да, похоже, вся художественная литература в этом жанре, что прошла через мои руки, была в конспективном виде упрятана внутрь электронной памяти. Мне удалось научить машину самостоятельно подключаться к информационной сети и выуживать оттуда свежую информацию, которую та втихую систематизировала и укладывала в свои бездонные недра.
И вот, когда я, наконец-то поставил у себя пентюх, перетащил на свой винт все разработки, связанные с программой и до той поры без дела лежащие в запертом ящике моего рабочего стола.