Хакеры 3. Эндшпиль
Шрифт:
Теперь Мусорщик говорил уже не так вкрадчиво и мягко, как поначалу. В паузах между фразами его зубы хищно впивались в яблочную плоть. Только сейчас Лекс заметил, что один из передних резцов наискось сколот. Да, Мусорщику явно пришлось побывать в какой-то переделке…
— Допустим, я не против, — сказал Лекс, а Лиска хихикнула. Да уж, в самом деле. Не против он.
— Вот и прекрасно. А когда все пройдет хорошо, в чем я практически уверен, я сделаю тебе еще одно предложение, от которого ты уже сможешь при желании отказаться. Потому
— Заглядывать так далеко вперед в современном мире, таком нестабильном и хрупком, даже я не решаюсь, — процитировал Мусорщика Лекс, и тот засмеялся. Из набитого яблочной мякотью рта на узорчатую скатерть полетели крошки. Отсмеявшись, Мусорщик аккуратно собрал их на салфетку и поднялся.
— Значит, все решено. Ты меня очень обрадовал. Ты стал мудрее. Заплати, пожалуйста, за мои яблоки, у меня нет с собой наличных.
Лекс промолчал в ответ. Коротко поклонившись старому греку, Мусорщик вышел.
Прощально звякнул дверной колокольчик.
— Что это было?! — спросила Лиска.
— Продолжение приключений, — сказал Лекс. — Давай закажем новую мусаку, эта совсем остыла.
ГЛАВА 4
БЕЛАЯ ОБЕЗЬЯНА
Сингапур, 16 августа 2008 года
На Лекса внимательно и задумчиво смотрел гамадрил.
Огромный и косматый, он жевал длинный зеленый стебель какого-то растения и созерцал человека с видом отдыхающего философа, к которому приперся назойливый почитатель.
Сингапурский зоопарк был прекрасен отсутствием клеток. Звери жили фактически на воле, отделенные от людей водными преградами или небольшими заборчиками, в зависимости от их опасности для людей или наоборот.
Лекс и Лиска приходили сюда уже в третий раз за время своего пребывания в Сингапуре. Обойти всю территорию казалось невозможным, даже если кататься в специальном вагончике. Поэтому каждый раз они видели что-то новое, интересное, тогда как знаменитый храм Тиан Хок Кенг особых эмоций отчего-то не вызвал.
Гамадрил доел стебель, почесался и вяло побрел к своим сородичам, что-то шумно делившим в сторонке. Роздал оплеухи и подзатыльники, оглянулся на зрителей — видали, мол, каков я?! — и растянулся навзничь, подставив толстое брюхо солнышку.
— Прямо позавидуешь, — сказал Лекс.
— Мы совсем недавно так жили на Корфу, — напомнила Лиска.
— Да… — пробормотал Лекс. — Жили… Пойдем съедим мороженое. Жарко.
В маленьком кафе с видом все на ту же обезьянью страну, которая называлась, кажется, «Маленькая Эфиопия», они заказали местное мороженое с черным рисом, васаби, карри, и женьшенем. К слову, Лекс долго не мог привыкнуть, что в Сингапуре нельзя есть мороженое на улице — только в таких вот кафешках. То есть вообще нельзя, за это штрафовала полиция. И жевательную резинку нельзя жевать. И пить
Лекс вспомнил, как в Москве на синей ветке наблюдал в вагоне настоящую попойку — с водкой, порезанной колбасой, огурцами и помидорами на газетке… Сингапурский полицейский упал бы в обморок.
А ведь он сам сейчас мог бы сидеть не здесь, посреди зоопарка, а в той же Москве.
Скажем, на Арбате или на Чистых… Есть обычный пломбир. Не забивать себе голову проблемами Армады в Юго-Восточной Азии, взаимоотношениями с Четвертым Рейхом, Синдикатом и прочими заклятыми друзьями и конкурентами, не бояться, что тебя прихлопнут из-за угла, не думать о вирусах, антивирусах, железе, софте… Да черт с ним, можно даже и думать. Но не так и не в таких масштабах.
Если бы он в свое время не сделал несколько неверных шагов — что бы он сейчас делал?
Скорее всего, числился бы сисадмином в какой-нибудь средней фирме. Что-нибудь связанное со строительством, продажей нефти-газа или даже туристическим бизнесом.
Торчал бы в своем закутке в ожидании вызова — то вирус поел базу у толстухи, слишком неосторожно бродящей по сайтам знакомств, то начальство жалуется, что в отделе маркетинга не столько работают, сколько порнуху зырят.
Благодать.
И никакого тебе пистолета под подушкой.
Надо прекращать обо всем этом думать, сказал себе Лекс, ковыряясь ложечкой в мороженом. Но как? Это же словно в известной даосской или буддийской притче: «Делай что хочешь, только никогда не думай о белой обезьяне». После этих слов мудреца его ученик только о белой обезьяне и думал…
— Ты опять грустный, — сказала внимательная Лиска.
— Не опять, а снова, — неуклюже попытался отшутиться Лекс, но девушка не сдавалась.
— После того как ты видел его, ты сам не свой… — продолжала она, и Лекс хлопнул ладонью по столу так, что вазочки подпрыгнули, а сидящие по соседству японские туристы принялись неодобрительно переглядываться.
— Я просил тебя — не напоминать!!!
— Извини, — потупилась Лиска и стала наматывать локон на палец.
Но она была права.
Встреча на колесе обозрения изрядно выбила Лекса из колеи. «Привет от Фрама!», слыхали?! И главное, он вел себя так беззаботно, так спокойно… Впрочем, именно так чаще всего и ведут себя люди, которым нечего терять. Люди с хорошим самообладанием, которое у Ника есть в достаточном количестве.
«Хорошо, что я не повел на стрелку своих сербов, — подумал Лекс. — Иначе получилось бы черт знает что, потому что Ник тоже притащил сербов. Еще не хватало, чтобы там оказались знакомые против знакомых или, как вариант, старые враги против старых врагов».
Договариваться с дашнаками было сложно и неприятно, но трюк сработал. Ник явно остался в недоумении хотя бы по этому вопросу, а это уже немало.
«Привет от Фрама!» Лекс улыбнулся и покачал головой. Каков гаденыш, однако!