Халид его пленница
Шрифт:
– Ну что ты, Ада. Со мной всё хорошо, - голос Халида пропитан удивлением, беспокойством. – Я не умру, не так. Веришь мне?
– Не верю словам и обещаниям. Они подводят.
– Тогда даю тебе слово, Ада. Я не умру.
– Я поняла…
– Лежи!
Крупная ладонь придавливает обратно. Халид обхватывает меня руками, сжимает. Не дает уйти, сохраняя наш странный кокон. Когда мои ладони гладят его грудь, его – мою поясницу и ягодицы.
И в этом нет ни капли пошлости. Какая-то непривычная нежность,
– Ты сама сказала, колючка, что мне нужно отдыхать, раз ранен. Вот и лежим. Оба. Ещё какие-то вопросы? Трахаю я только тебя, Турай здесь в качестве гостьи. Сыну я вреда не причиню. Теперь дашь мне немного спокойствия?
– Угу.
И мы просто лежим, словно целую вечность. Молча, нарушая тишину дыханием. Я растворяюсь от касаний мужчины. Его пальцы гуляют по телу, зарываются в волосы.
И мне так хорошо.
Что не хочется никуда бежать.
Глава 32. Ада
– Стоило пойти в душ со мной.
Валяюсь на кровати, наблюдая за Халидом. У меня сегодня стресс, могу позволить всё. А потом уже буду задумываться над своим поведением и делать что-то дальше.
Тем более, что сам мужчина ведёт себя странно. Словно ему не бок прострелили, а голову. И влили что-то веселящее в кровь, чтобы перестал был устрашающим бандитом.
Халид возвращается в спальню полностью голый, только полотенце набросил на бедра. Ткань словно трещит на нем, вот-вот упадёт вниз. А я любуюсь.
Не должна, ага.
Но смотрю, как капли воды стекают по мышцам, вырисовывая шрамы мужчины. Он покрыт ими, карта его жизни. И когда Халид подходит ближе – я протягиваю руку, касаюсь.
– Промахнулась, Ада, хватать нужно ниже.
– Ниже не так интересно.
Поднимаюсь, свешиваю ноги с кровати. Пах мужчины практически напротив моего лица, но я запрокидываю голову. Веду пальцами по темной дорожке волос.
Пальцы трут старый загрубевший шрам. Видимо, ещё с детства. Глажу, видя, как напрягается Халид. Мускулы превращаются в сталь, которой так хорошо касаться.
– Ада. На члене тоже шрамы есть, проверь.
– Нет их там.
Как малыш познает мир, так я сейчас познаю тело Халида. Мелкими перебежками от бедра до живота. Глажу теплую кожу, ласкаю. Собираю пальцами капель холодной воды.
– Ада. Не играй.
– Я просто… Хочу тебя касаться. Это тоже запрещено?
– Касайся.
Халид хватает скрученную полоску полотенца, стараясь сбросить. А я сжимаю его ладонь, останавливая. Немая борьба, только взглядами. С желанием не подчиняться.
Ткань натягивается, выдавая возбуждение мужчины. Края полотенца падают в сторы, открывая вид на стояк мужчины. И любое сопротивление становится бессмысленным.
– Я просто
– Что такое, фетиш на шрамы? Тогда ты конкретно попала, колючка.
– Переживешь. Просто интересно было. Их столько… - во рту собирается слюна, от больного желания коснуться губами отметины. – Слишком много, Халид. Разве их нельзя… Удалить?
– Ты свой не удаляешь.
Киваю, автоматом прикасаясь к своей полоске. Вздрагиваю, когда Халид тянется следом. Он касается не шрама, а моих пальцев гладит их. Не давит, не вызывает волну страха. Которая бы заставила втянуть плечи, защищаясь.
– Об этом я жалею.
– Что запер меня и угрожал?
– Что не просчитал насколько ты безумна. Это было угрозой, а не наказанием.
Я помню тот день. Глупо было бы забыть момент, как Халид заполучил меня в первый раз. Когда просто запер в своём доме, а после – в кладовке. Хотел проучить, привести в чувство.
Чтобы стала смирной и прогнулся. Мужчина ведь ещё не понимал, как далек мой образ милой Адель от настоящей Ады. И пришел с кинжалом, да. Острым, лезвие которого холодило кожу.
Шею сводит спазмом от мыслей, как это было. Когда кожу рассекло кинжалом, как жгло и пульсировало. Какой горячей была кровь, как быстро она стекала по шее.
И как даже на грани жизни я продолжала бороться с этим мужчиной.
– Ты меня тогда здорово напугала, колючка. Единственная, кто так может, - голос Хлида непривычно мягкий, а его ладонь поглаживает мою щеку. – Очень сильно старалась, да?
– Ты должен был понять, что меня не сломить.
– Я понял, но захотел доказать тебе обратное.
И успешно доказывал, проверял. А где мы теперь? Всё в том же доме, только теперь мне доступна спальня Халида. У нас сын. И спустя пять лет это всё ещё звучит странно.
У нас.
А теперь, после побегов и смены имени, передо мной все ещё стоит Халид. Полуголый, со стояком. Смотрит жадно, вдавливает ладонь в мою затылок. А я упираюсь ладонями в его бёдра, окончаетльно сбрасывая полотенце.
– Отососи мне, Ада, давай.
– Много хочешь, - огрызаюсь, проводя языком по губам. – Я сказала, что не…
– Ещё слово, Ада, и я буду трахать тебя так, чтобы весь дом слышал. И ты поняла, что никого другого у меня нет. Доходчиво?
– Я не кричу во время секса.
– Подо мной заорешь.
Обещание сжимает что-то в груди, впрыскивает в кровь неконтролируемое желание. Сдвигаю ноги, стараясь унять пульсацию. И обхватываю ладонью член мужчины.
Веду по всей длине, касаюсь пальцами яичек. И ловлю реакцию Халида. Как ему нравится и невтерпеж. Как хочется поторопить меня, но лишь сильнее закрывается ладонью в волосы.